Он не просто заводил интрижки. Он существовал в нескольких параллельных реальностях, подпитывая каждую из них ради собственного раздутого самолюбия.
Вера трудилась хладнокровно. Она копировала, систематизировала, складывала в архив. Её работа заключалась в том, чтобы вскрывать его облачные хранилища, анализировать банковские выписки, просматривать историю браузера.
Вера трудилась хладнокровно. Она копировала, систематизировала, складывала в архив. Её работа заключалась в том, чтобы вскрывать его облачные хранилища, анализировать банковские выписки, просматривать историю браузера.
Однажды вечером Екатерина подошла к мужу, держа в руках бумаги.
— Александр, пришёл огромный счёт за свет. Ты не в курсе, с чем это может быть связано?
Он оторвался от телефона, и на лице его появилось выражение раздражённого отвращения.
— Екатерина, я решаю серьёзные вопросы, а ты пристаёшь ко мне с какими-то квитанциями. Не опускайся до мелочей.
— Но сумма действительно немаленькая… Может, где-то утечка?
— Утечка у тебя в голове, — бросил он. — Я же просил не грузить меня бытовыми проблемами.
Екатерина съёжилась, кивнула и вышла, не сказав ни слова.
Вера, устроившаяся в кресле с книгой, прекрасно знала о майнинг-ферме, которую Александр оборудовал в подвале — «чтобы зарабатывать без усилий». Эти средства уходили на Ярину и Софию.
Вера, устроившаяся в кресле с книгой, прекрасно знала о майнинг-ферме, которую Александр оборудовал в подвале — «чтобы зарабатывать без усилий». Эти средства уходили на Ярину и Софию.
Она наблюдала, как её дочь, умная и образованная женщина, постепенно превращалась в тень самой себя, утратив уверенность в собственном здравомыслии.
Сказать ей всё прямо — означало бы нанести удар, от которого она могла не оправиться. Ей были нужны не слова. Ей требовались неоспоримые факты, точные и беспристрастные, как диагноз врача.
В ту ночь Вера завершила свою работу. Она собрала всё в один файл: переписки, снимки, билеты, чеки, схемы перевода средств. Каждое предательство было аккуратно задокументировано.
Это был детальный отчёт о деградации личности. Его личности. И почти разрушенной личности её дочери.
Файл получил новое имя. Теперь он назывался «Эпикриз». Оставалось лишь выбрать момент для «операции».
Операция была назначена на утро субботы, за завтраком.
— Кстати, Александр, — Вера поднялась из-за стола, держа в руках планшет. — Хотела поблагодарить за подарок. Очень удобная вещь. Я даже освоила, как выводить изображение на телевизор.
Он снисходительно усмехнулся. Екатерина удивлённо приподняла брови.
Вера нажала несколько кнопок. Экран на стене в гостиной вспыхнул белым светом. В центре появилось одно слово: «Эпикриз».
Вера нажала несколько кнопок. Экран на стене в гостиной вспыхнул белым светом. В центре появилось одно слово: «Эпикриз».
— Что это за бред? — нахмурился Александр.
— Это медицинский термин, — спокойно пояснила Вера. — История болезни. Твоя. Я позволила себе составить краткий анамнез.
Она провела пальцем по экрану. На телевизоре появилась фотография: Александр целует светловолосую женщину у входа в отель. Внизу — дата и копия счёта.
Лицо Екатерины застыло. В памяти всплыл тот самый вечер. Тогда Александр звонил и уверял, что задерживается на «важной встрече». А она в это время, волнуясь, готовила его любимое блюдо.
