— Ну а как же иначе… Ты ведь тратишь деньги. Я хочу понимать, сколько уходит.
— А ты свои расходы показываешь?
— Мои — это другое. Они для семьи.
Оленька коротко, зло усмехнулась:
— Конечно, твои — на семью. А мои — значит, на прихоти? Так?
Он пожал плечами, но взгляд выдал его с головой: именно так он и думал.
Прошла неделя. Оленька вернулась домой и застала Ларису за столом. Перед ней лежала банковская выписка по кредиту — её личная. Некоторые строки были выделены красным маркером: «Проценты», «Задолженность», «Дата платежа».
— Вот, — произнесла Лариса, пододвигая бумаги к ней. — Смотри внимательно, дочка. Тут каждое слово — твоя будущая головная боль.
Оленька медленно сняла куртку и повесила её на крючок.
— Откуда у вас это?
— У меня свои каналы.
Богдан стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу.
— Мам… ну зачем ты так?.. — пробормотал он неуверенно.
— Зачем?! — резко повернулась к нему Лариса. — Потому что ты у меня безвольный! Она тебя в долги тянет, а ты даже слова сказать не можешь!
Богдан вспыхнул и отвернулся.
У Оленьки внутри словно что-то взорвалось: злость придала сил.
— А знаете что, Лариса? — сказала она спокойно, почти холодно. — Я сама решаю, какие проблемы себе создавать.
Свекровь вскочила из-за стола и ударила ладонью по столешнице:
— Неблагодарная! Я вас кормлю! Я вам стираю! А ты!..
— Кормите?! — перебила Оленька с вызовом. — Это вы нас котлетами душите! И стираете не бельё, а нервы!
Ссора вышла из-под контроля; будто плотину прорвало.
Лариса сорвала со стула скатерть; посуда с грохотом полетела на пол:
— Всё для вас делаю! А вы!..
— Что «вы»?! — Оленька шагнула вперёд. — Вы боитесь одного: что ваш сын сможет жить без вас! Вот чего вы боитесь!
Свекровь застыла как от пощёчины, затем резко обернулась к Богдану:
— Видишь?! Она хочет меня выбросить из твоей жизни! А я ради тебя всё делала!
Богдан вскинул руки в отчаянии, словно его атаковали сразу с двух сторон:
— Хватит! Обе замолчите!
Но ни одна не остановилась.
Кульминацией вечера стала сцена с чемоданом.
Оленька в ярости начала бросать вещи в сумку. Лариса стояла в дверях с торжествующим видом:
— Ну-ну, давай! Уходи! Без моего сына ты никто!
Богдан подбежал и схватил её за руку:
— Куда ты собралась?!
— Подальше от этого дурдома! Хватит уже!
Он держал её крепко за запястье; хватка была почти болезненной:
— Ты никуда не пойдёшь! Это наш дом!
— Нет, Богдан… Это ваш дом. Твой и мамин.
Она захлопнула сумку и попыталась дотащить чемодан до двери… но остановилась на полпути и опустилась прямо на пол в слезах.
Богдан растерянно стоял рядом; Лариса молча наблюдала за происходящим. В её взгляде было то выражение, которое Оленька запомнила навсегда: удовлетворение.
Позже вечером она сидела одна в ванной комнате, обняв колени руками… И тогда поняла: это война. Настоящая и беспощадная.
Но неожиданно судьба оказалась на её стороне.
Через пару дней Лариса снова устроила сцену скандала. И впервые Богдан сорвался:
— Мама, хватит уже! Ты сама называешь меня тряпкой, а потом удивляешься моему молчанию?! Хочешь контролировать свою жизнь — пожалуйста! Но моей женой командовать больше не смей!
Оленька замерла от неожиданности. Это был первый раз, когда он встал за неё горой.
Пусть даже причина крылась вовсе не в ней самой… Просто мать затронула его самолюбие. Но всё равно это был шаг вперёд.
На следующее утро Оленька обнаружила на кухонном столе «подарочек». Книга под названием «Как не разориться: советы домохозяйке». Закладкой служила глава под названием «Женские авантюры».
Она сначала тихо хихикнула… потом рассмеялась громко и почти истерично.
И поняла одно: дальше будет только жёстче…
