– Конечно, ты можешь хотеть чего угодно. Но ведь есть разница – просить по-человечески или требовать. Подарок – это проявление внимания, заботы, души!
– А моё стремление поехать в санаторий – разве не забота о себе?
– Забота, безусловно. Но ведь всё зависит от того, как это подаётся. Есть нормы, есть такт.
– Такт? Люба, ты меня задела сильнее, чем я тебя. Мне не нужны были твои деньги – мне нужно было, чтобы ты была рядом. Ты не пришла на мой юбилей.
Сестра сначала промолчала, а потом резко произнесла:
– Я не могла присутствовать и поддерживать то, с чем категорически не согласна. Это вопрос убеждений.
– То есть твои убеждения важнее, чем я?
Разговор зашёл в тупик. Они ещё несколько минут перебрасывались репликами, перебивая друг друга, но только сильнее раздражались. Всплывали старые обиды. Галина вспомнила, как Люба осуждала её методы воспитания дочерей. Люба, в свою очередь, припомнила, как Галина не встала на её сторону в споре с соседями.
После разговора Галина осталась на кухне одна, со слезами на глазах. Такой реакции она не ожидала. Да, сестра всегда была упряма, но чтобы настолько? Неужели из-за простой просьбы можно разрушить отношения и проигнорировать юбилей?
Прошла неделя. Оксана и Марта пытались наладить контакт между матерью и тётей, но безрезультатно. Люба оставалась непреклонной:
– Пока она не извинится, разговора не будет.
– За что извиняться, тётя Люба? За то, что она попросила не тратить деньги на ненужные вещи?
– За то, что выставила нашу семью в дурном свете. За то, что поставила материальное выше родного.
– Но мама ведь хотела, наоборот, уберечь вас от лишних трат.
– Не надо мне рассказывать, что хотела твоя мама. Я её знаю шестьдесят лет.
Галина тоже не собиралась просить прощения. Она была уверена в своей правоте.
Их брат Святослав пытался вмешаться, звонил обеим:
– Девочки, вы что творите? Из-за пустяка разругались.
– Это не пустяк, – возражала Люба. – Это вопрос принципа.
– Да ерунда это, – настаивал он.
Но сёстры не слушали. Каждая стояла на своём, ожидая, что другая уступит первой.
Через месяц Галина отправилась в санаторий. Скадовск, море. Она поселилась в светлом номере с видом на воду. По утрам посещала процедуры, делала массаж, принимала ванны. Днём гуляла по набережной, наслаждаясь морским воздухом. Вечерами устраивалась на террасе с книгой в руках.
Впервые за долгие годы она думала только о себе. В семейном чате дочери с радостью обсуждали каждое новое фото: на фоне скал, на пляже, во время процедур. На всех снимках она улыбалась – живая, наполненная, счастливая.
Прошло несколько месяцев. Сёстры по-прежнему не общались, избегали встреч.
Дочери продолжали уговаривать:
– Мам, позвони тёте Любе. Пусть первый шаг будет от тебя.
– Тётя Люба, наберите маме. Она ждёт.
Но ни Галина, ни Люба не решались нарушить тишину. Обе были горды, обе были уверены в своей правоте. И хотя внутри всё тянуло к примирению, обида оставалась сильнее.
