— Я не могу ухаживать — у меня Ева. Ты приедешь?
— У меня учёба, я не могу всё бросить. А ты, выходит, оставишь Валентину в таком состоянии без помощи? Хотя живёшь рядом и сидишь дома в декрете.
Леся молча отключила телефон. За последние трое суток она уже не раз слышала подобные упрёки — и каждый раз они звучали всё более раздражающе.
Позже домой вернулся Александр и устроил очередной разговор на повышенных тонах.
— До тебя вообще невозможно достучаться! Кто ты такая, с кем я живу? Ни сочувствия, ни участия!
— У меня просто нет сил!
— Стыдно! Хоть раз подумай не только о себе, но и о других!
Леся чувствовала себя ужасно. Ева плакала у неё на руках, Александр кричал с порога. Казалось, никто её не понимает.
Через неделю Валентину привезли из больницы — на носилках. Весь вечер Александр сам кормил мать, помогал ей передвигаться по квартире, убирался и бегал за лекарствами.
Маричка пообещала приехать всего на пару дней — и то лишь тогда, когда позволят занятия. Всё остальное легло на плечи Леси.
Началась бесконечная рутина. Сначала Валентина просила воды, потом — в туалет, затем приходилось менять постельное бельё. Позже — готовить ей еду. Александр помогал только по вечерам — да и то не всегда: говорил, что слишком устал после работы.
Плач Евы теперь чередовался со стонами взрослого человека. За день Леся успевала сделать столько дел, что к вечеру едва могла подняться с дивана. Валентина капризничала и жаловалась по любому поводу.
— Ты плохо за мной ухаживаешь, — однажды сказала она усталым голосом.
