Он отвернулся, будто надеясь уклониться от обвинений. Но Дарина не дала ему такой возможности:
— Ты связался с нотариусом?
Он промолчал. И это молчание звучало громче любого признания.
— Ясно, — кивнула она. — Завтра ты и твоя мамочка собираетесь и уезжаете.
— Ты не имеешь права меня выгонять! Я здесь зарегистрирован! — голос Александра неожиданно сорвался на крик. Он никогда прежде не повышал тон, но в этот момент будто что-то внутри него оборвалось.
— А я имею полное право через суд аннулировать твою регистрацию, потому что собственником квартиры являюсь я. Не мы — я. А ты вписан сюда как член семьи. Из которой я тебя исключаю. С завтрашнего дня.
— Ты ничего не понимаешь, — прошипел он раздражённо, уже не скрывая злости. — Тебе просто нравится чувствовать себя главной. Но семья — это не про «твоя квартира» и «твои правила». Это про поддержку и компромиссы. А ты — эгоистка, Дарина.
— А ты — нахлебник, Александр. С болтливым языком и мамочкой в придачу. Всё. Завтра вызываю юриста. А ты — ищи себе новое место для прописки.
Александр резко развернулся и с силой захлопнул дверь — так, что со стены осыпалась штукатурка.
Дарина осталась стоять в коридоре. Ноги подкашивались от напряжения. В груди бушевал огонь. Но это был не финал. Это было уверенное начало конца.
Из кухни донёсся голос:
— Купите ему хоть тапочки! А то топает по линолеуму, как будто по асфальту!
Дарина закрыла глаза.
Затем, собравшись с мыслями и уже с холодной решимостью, направилась в комнату, достала папку с документами на жильё и аккуратно положила её в сумку.
Завтра она отправится за юридической консультацией.
А вечером закажет суши.
Для себя. Только для себя. Без турецкого кофе и без фольги.
Третью ночь подряд Дарина не могла сомкнуть глаз.
Сначала — липкая бессонница, когда мысли кружат по замкнутому кругу, как по тесной трёхкомнатной квартире. Затем — вязкое оцепенение между сном и бодрствованием: ни живо, ни мертво. В глазах — сухость, в горле — комок, а внутри — целое болото злости и обиды, накопленных за два года брака с Александром.
А ведь когда-то всё было иначе. Когда-то он приносил ей сочные апельсины и уверял, что ремонт будет «только по её вкусу». Теперь же он исподтишка обсуждает с нотариусом долю своей матери в её квартире. Вот тебе и развитие отношений.
Дарина сидела на краешке дивана в той самой «гардеробной», где её единственная слабость — коллекция обуви — пылилась в мешках. Елена безапелляционно заявила: «Каблуки после сорока выглядят смешно» и «от ненужного надо избавляться». При этом сама спокойно щеголяла по дому в Дариных туфлях от Massimo Dutti, словно в старых домашних тапках.
Дарина уставилась в пустоту и тихо прошептала себе под нос:
— Раз… два… три… да катитесь вы оба к чёрту…
Утром она собралась с силами и отправилась на консультацию. Юрист — женщина лет шестидесяти с каменным лицом и цепким голосом — внимательно выслушала её рассказ и медленно кивнула:
— Зарегистрирован? Неудивительно. Но квартира оформлена на вас? Значит, можно выписать его через суд. Вы сильнее, чем думаете. А его мать… она вообще на каком основании там живёт?
— На основании стихийного бедствия, — устало ответила Дарина. — Живёт без моего согласия. Александр просто притащил её с вещами в воскресенье со словами: «Поживёт немного».
Юрист усмехнулась уголком губ:
— Знаю я это «немного». У меня такой «немного» три года на даче жил, потом ещё иск подал: мол сарай его собственность… Выписывайте обоих как можно скорее. Начните с письменной претензии – я вам сброшу образец шаблона. И дам контакты хорошего адвоката – он таких дел повидал немало. Только сразу предупреждаю: Александр начнёт давить на жалость – уже начал?
Дарина кивнула: каждая клеточка тела чувствовала подвох за его новой мягкостью. С каждым днём он становился всё заботливее: говорил нужные слова, протирал ей очки (впервые за два года!), укрывал пледом, обнимал ненавязчиво за плечи…
Но всё это казалось липким вареньем – приторным до тошноты спектаклем низкого качества. Она больше не верила ни одному жесту.
— А если он сам не подаст на развод? — спросила она осторожно.
— Вы можете сделать это сами. Подайте иск о признании брака утратившим смысл существования.
