Аргументов у вас более чем достаточно. Здесь дело не в законе — всё упирается в внутреннюю стойкость. Ваша сила — в решимости.
Дарина вышла из здания с выпрямленной спиной. Первый шаг был сделан. В электронном ящике её уже поджидал шаблон заявления.
Дома, как ни странно, стояла тишина. Только из кухни доносился приглушённый голос:
— …ну конечно, понимаю её. Женщина одна, без поддержки, без семьи. Да, характер непростой, но ведь можно же по-доброму…
Дарина застыла на месте. Это был голос Александра. С кем он говорит?
Сердце забилось в бешеном ритме. Она прислушалась внимательнее.
— …да не собираюсь я уходить. Ты что! У нас совместная жизнь, просто сейчас трудный период. Я всё улажу. Пока поживи здесь, скажу ей, что у тебя давление. Потом привыкнет.
Дарина ворвалась на кухню с таким выражением лица, что даже микроволновка будто притихла.
— Привыкнет? — произнесла она ровным, ледяным голосом. — Это ты сейчас о ком?
Александр вздрогнул так, будто его поймали на месте преступления.
— Дарина, подожди…
— Я уже всё услышала. Этого достаточно. Ты не просто предал меня — ты перечеркнул мою ценность как человека. Я была не случайной прохожей в твоей жизни. Я впустила тебя в свой дом, в своё сердце… А ты что сделал? Превратил мою квартиру в проходной двор?
Он покраснел от злости и смущения.
— Тебя вечно всё не устраивает! Я стараюсь ради нас, а ты…
— Нет, ты делаешь всё исключительно ради себя и своей мамочки! А я для вас – просто антураж! «Даринина квартира», «Даринин ремонт», «Даринина еда»… Только вот Дарина больше не ваш шведский стол! Забирай свою маму – и убирайтесь!
Елена появилась в дверях как по сигналу.
— Ну знаете ли, Дарина… — процедила она с ядом в голосе. — Вы с самого начала были эгоисткой! Всё под себя гребёте – «моё», «мне»… А семья – это общее! И вообще, у нас с Александром особая связь с детства! Он у меня один-единственный! А вы – просто случайная женщина, которая подвернулась ему в трудный момент… Теперь вам просто не повезло!
Дарина смотрела на неё пристально, будто впервые увидела настоящую Елену. Затем перевела взгляд на Александра.
— Один? — переспросила она с прищуром. — Тебе тридцать девять лет, и ты «один»? С мамой под боком, которая выбирает тебе носки и стирает мои трусы, считая это верхом неприличия?
— Не перегибай палку! — рявкнул Александр и перешёл на крик: — Мама обо мне заботится! А ты только и умеешь командовать! Всё «моё», «мне», «меня»! Семья – это не монолог!
Дарина подошла ближе к нему. Спокойно и уверенно.
— Семья – это уважение друг к другу. Это когда не приводят постороннего человека без согласия партнёра и не ставят перед фактом его присутствия в доме… Это когда за спиной не плетут заговоры и не делят чужое имущество по-тихому… Семья – это точно не обсуждение за моей спиной способов меня сломать вместе с мамочкой! Это уже заговор против личности! И знаешь что?
Она распахнула дверцу шкафа и достала папку.
— Вот уведомление: вы обязаны освободить квартиру в течение десяти дней официально. А дальше будет суд. Хотели по закону? Получите по закону!
Александр открыл рот, но слов так и не нашёл — он будто впервые увидел её настоящую: без привычной мягкости и уступчивости; сильную и решительную женщину.
А равнодушие оказалось страшнее злости.
— Ты сошла с ума… Мы же семья…
— Нет, Александр. Семья — это когда защищают друг друга, а не делят территорию.
И она ушла. Впервые за долгое время — свободно дыша полной грудью.
На следующее утро её разбудил назойливый звонок телефона.
— Дарина? Это Нестор. Я представляю интересы Александра Сергеевича… Хотели бы обсудить возможный компромисс…
Дарина усмехнулась:
— Передайте Александру: я больше компромиссами не питаюсь… Я предпочитаю яичницу-глазунью на оливковом масле… Без мамы рядом.
— Простите?
— Прощайте.
Она отключила звонок и распахнула окно настежь.
В квартире пахло свежим кофе и тишиной — такой новой и долгожданной.
Впереди был суд… а потом – покой навсегда.
Судебное заседание длилось ровно восемнадцать минут.
Дарина отсчитывала секунды вовсе не от скуки — каждая из них ощущалась как глоток свежего воздуха после долгого удушья.
Александр пришёл в том самом сером костюме, в котором когда-то делал ей предложение… Интересно: осознанный выбор или совпадение? Елена — вся в чёрном и даже с траурной вуалью… «На кого давим сегодня? На судью или на сочувствие публики?» – усмехнулась про себя Дарина…
