В тот день, когда Наталья набрала Кристину, в доме царила гнетущая тишина — муж не произнес ни слова уже четвертые сутки. Причиной, как обычно, послужила мелочь: она забыла купить его любимый сыр к утреннему столу. Не нарочно, просто вылетело из головы. Позвонив подруге, Наталья словно пыталась вырваться из удушающего молчания, в котором чувствовала себя ничтожной, виноватой и будто бы перестала существовать. Самое болезненное — это ощущение было ей слишком знакомо. Она клялась себе никогда не повторять судьбу своей матери… но вот оно.
Услышав приглашение на пирожки, Наталья сразу же собралась и выскочила за порог. Если Тарасу нужно побыть одному — пожалуйста! Молодая жена с радостью проведёт время в доброй компании. Галина встретила её с теплом и сразу заметила грусть в глазах племянницы. Разговор быстро перешёл на личное:
— Знаешь, Наталья, если ты сейчас не отучишь своего Тараса от этой привычки замыкаться в себе — так и будешь всю жизнь искать угол потише. Видно же: у них дома ругаться не принято было — вот он и молчит по старой привычке. По-другому ведь не умеет.
— У моих родителей тоже всё «по-культурному» было: тишина да кислые мины.
— Вот именно! И что? Им от этого легче жилось? Тебе это нравилось? Хочешь так же?
— Конечно нет… Но Тарас на все мои попытки поговорить только бурчит: «Оставь меня».
— Так и скажи ему: раз он тебя игнорирует — ты живёшь своей жизнью. Он ведь действительно оставляет тебя одну. Так пусть почувствует это по-настоящему. Готовь еду только для себя, ходи с подругами в кино или по гостям, гуляй одна. Сделай так, чтобы ему стало невыгодно дуться. Такие люди любят зрителей для своих обид.
— А если он ещё сильнее обидится? И вообще перестанет разговаривать?
— Кто знает… Я бы рискнула. А если нет — ушла бы от такого мужа без колебаний. Я человек отходчивый, мне тяжело жить в атмосфере вечного напряжения. Ну как можно ложиться спать рядом с тем, кто тебя будто бы не замечает? Да зачем вообще?
На следующее утро Наталья смотрела на спину мужа, отвернувшегося к стене в постели. Но теперь внутри у неё было не отчаяние и даже не боль… а ледяная ясность и спокойная решимость. «Нет», — подумала она твёрдо. — «Так дело не пойдёт. Он мне не мать… Я молчать всю жизнь точно не стану».
В памяти всплыли слова Кристины о её родителях: «Мои могут два дня спорить о том, где посадить капусту… но чтобы неделями молчать друг с другом — никогда!»
