Не припомнится, чтобы они когда-либо сердились друг на друга дольше пары часов. Только что спорили в полный голос — и вот уже смеются вместе. Мама вспыльчивая, но быстро отходит. А папа и вовсе любую ссору превращает в шутку.
Два часа! Это казалось чем-то невероятным. Но именно к этому она стремилась.
С утра Наталья перечитала статьи о семейных отношениях, посмотрела пару мелодрам — у неё как раз был выходной день. Вечером, когда Тарас поужинал в одиночестве и устроился перед телевизором, она подошла, села напротив и выключила экран:
— Тарас, давай поговорим. Не про продукты. Про нас.
Он демонстративно потянулся за телефоном.
— Я серьёзно. Я больше не собираюсь участвовать в этих играх. Молчание — не способ решать конфликты. Это просто форма издевательства.
— Отстань, — буркнул он.
— Хорошо, — спокойно произнесла Наталья. — Я оставлю тебя в покое. Но учти: с завтрашнего дня я перестаю быть участницей этой игры. Если ты молчишь — значит, тебе нечего мне сказать. Я начну жить своей жизнью. Буду готовить только для себя. Смотреть свои фильмы. Общаться с друзьями и отдыхать без оглядки на тебя. Ты станешь просто соседом по квартире. Если тебя это устраивает — продолжай молчать.
Она поднялась и ушла. Впервые не стала уговаривать, оправдываться или пытаться «растопить лёд». Наталья просто обозначила новые условия: её жизнь не будет зависеть от его тишины.
Тарас усмехнулся и снова включил телевизор.
Утром он не дождался завтрака. Выпил кофе в одиночестве и ушёл молча. После работы дома его никто не встретил ужином. Никто не поинтересовался, как прошёл день. Наталья громко болтала по телефону с подругой, обсуждая планы на поход в кино в выходные.
Позже она подошла к нему:
— Я понимаю, ты злишься. Это нормально — мы живые люди, нам свойственно ошибаться. Давай договоримся: ты имеешь право на гнев и даже на молчание. Но пусть будет предел — два часа максимум. Сейчас семь вечера. В девять ты приходишь на кухню, и мы спокойно, без криков и упрёков обсуждаем ситуацию. Если ты этого не сделаешь — значит, дело вовсе не во мне, а в твоей неспособности говорить о проблемах. И тогда мне придётся делать выводы.
Тарас посмотрел на неё с удивлением: его главное средство давления — время — пытались у него отобрать.
— Это нелепо, — процедил он сквозь зубы.
— Нелепо — это когда взрослые люди неделями делают вид, будто друг друга нет. Два часа. В девять вечера.
