Я не могла сомкнуть глаз. Лежала в темноте, уставившись в потолок, прислушиваясь к звенящей тишине пустой квартиры. Богдан снова не пришёл ночевать. Позвонил вечером, сообщил, что застрял на объекте — подрядчики напутали с бумагами, и ему придётся остаться до утра, чтобы всё уладить. Его голос звучал устало, но без особых эмоций — я уже привыкла к такому тону. И снова поверила. Как верила все эти месяцы.
Поднявшись с кровати, я подошла к окну. За стеклом моросил дождь, фонари расплывались в каплях на стекле. Двор был безлюден — глубокая ночь, город спал. Я собиралась задернуть штору и вернуться под одеяло, но вдруг заметила автомобиль. Тёмный внедорожник стоял прямо под окнами — точь-в-точь как у Богдана.
Сердце сжалось от тревоги. Я приоткрыла форточку и вгляделась внимательнее. Номера различить было невозможно из-за темноты и дождя, но машина выглядела знакомо до боли. Значит, он здесь? Почему же тогда не поднялся домой?
И тут я их увидела. Богдан вышел из подъезда дома напротив — того самого через дорогу. Он был не один: рядом шла женщина — молодая, в короткой юбке и лёгкой куртке несмотря на промозглый вечер. Она смеялась и держалась за его руку так непринуждённо… Они остановились возле машины; он обнял её за талию и притянул ближе.
Я застыла у окна как статуя. Смотрела сверху вниз на них двоих — из своей квартиры, где ждала его всю ночь напролёт. А он был совсем рядом… всего в нескольких десятках метров — с другой женщиной.
Она что-то говорила ему и вдруг указала рукой в сторону наших окон. Богдан проследил за её жестом взглядом и поднял глаза вверх. Я инстинктивно отступила назад в полумрак комнаты — хотя понимала: меня всё равно не видно сквозь темень и дождь. Он усмехнулся и произнёс что-то ей вполголоса; до меня донеслись лишь обрывки:
— Жена даже представить себе не может, где я провожу ночи!
Они оба рассмеялись громко и легко. Девушка игриво толкнула его плечом; он наклонился к ней… их поцелуй длился мучительно долго — от этого зрелища меня буквально затошнило физически. Затем они сели в машину и скрылись во мраке улицы.
Я опустилась прямо на пол у окна; руки дрожали мелкой дрожью, горло перехватило комком боли и унижения… Хотелось закричать во всё горло, но получалось лишь хрипло дышать сквозь слёзы паники и отчаяния… Сколько времени прошло так — сказать трудно… Очнулась только тогда, когда серое утро начало пробиваться сквозь облака.
Я поднялась с пола, умылась ледяной водой из-под крана… Посмотрела на своё отражение: обычное лицо женщины сорока лет… Мелкие морщинки у глаз… первая седина пробивается у висков… Я никогда не считалась красавицей… Но Богдан уверял: ему нравится моя естественность… Говорил: любит меня такой… Что внешность для него не главное… А выходит — главное… Та девушка под окном выглядела максимум на двадцать пять… Стройная фигура… гладкая кожа… молодость…
Я поставила чайник, заварила крепкий кофе… Села за кухонный стол с чашкой между ладоней… Нужно было думать о будущем… принимать решения… Но мысли путались одна поверх другой — мешали сосредоточиться…
Утром Богдан вернулся домой как ни в чём не бывало: щёлкнул замком двери ключом, прошёл по коридору уверенным шагом… Зашёл на кухню бодрый и свежий: джинсы выглажены, рубашка чистая — будто действительно провёл ночь на стройке.
— Приветик, солнышко! — чмокнул меня в макушку привычным движением головы. — Кофе остался?
— Да, конечно… — я молча налила ему чашку ароматного напитка; руки почти не дрожали больше.
— Как там дела на объекте? — спросила я ровным голосом.
— Замотался весь! — потянулся он театрально усталым жестом плечами.— Пока разобрались со всеми этими бумажками… до трёх утра возились! Потом решил немного вздремнуть прямо в машине… Боялся заснуть по дороге домой…
— В машине?..
