Остап появился на свет, когда мне исполнилось пять лет. Александр ушёл от нас, когда я достиг пятнадцати, а Остапу тогда было десять. Ушёл он как-то обыденно, без скандалов — но от этого внутри всё сжималось.
— Я ведь говорил тебе, Ганна, не хочу второго ребёнка. Мы не справимся. Как в воду глядел.
У Остапа диагностировали ДЦП. Он научился передвигаться самостоятельно, но его походка была настолько нестабильной, что мне спокойнее становилось, когда он сидел в своей инвалидной коляске рядом со мной. С речью у брата тоже были сложности — специалисты называли это «нарушением речи». И зрение с слухом у него оставляли желать лучшего. Похоже, Александр держался сколько мог. А потом просто не выдержал. На работе у него завязались отношения с администраторшей по имени Кира. Кира была привлекательной и лёгкой на подъём — ей не нужно было заботиться о ребёнке с инвалидностью и при этом помнить о старшем сыне.
— А я одна? – выкрикнула Ганна в отчаянии. – Справлюсь? Как ты можешь так поступить?! Ты же н е ч е л о в е к!
Она опустилась на корточки у стены, прижав кулаки к груди и качая головой из стороны в сторону. Александр взял из комнаты объёмную спортивную сумку со своими вещами.
— Владислав, как там учёба? – спросил он меня уже на пороге.
Я бы мог ответить ему по-настоящему, но никогда не позволял себе грубить отцу.
— Нормально… – пробурчал я себе под нос.
— Ну ладно… Ты только это… Ганну береги! Ну всё, я пошёл.
Береги Ганну… Конечно. Когда замок на входной двери щёлкнул за ним, я подошёл к матери.
— Поднимайся, мам… Остапу страшно…
Брат сидел в своей коляске с большими колёсами и смотрел на нас испуганными глазами — без слёз, но от этого только тяжелее становилось внутри.
— Мамочка! Вставай! — прошипел я ей тихо. – Не надо так… Он того не стоит! Я рядом! Мы справимся вместе!
Так и начали жить втроём — без Александра. Остап особенно по нему не тосковал: сидел с книжками и старательно поправлял очки на носу неловкими пальцами. С интеллектом у него было всё в порядке — он любил читать и делал это много. Учился брат дома: выезжал на улицу лишь тогда, когда кто-то из нас мог его сопроводить. А кто из нас был свободен? Ганна работала сразу на двух работах — чтобы обеспечить брату массажи и необходимые препараты для лечения.
