«Ты постоянно в разъездах», — с грустью произнесла Орися. — «Когда возвращаешься, дети уже спят, а утром уходишь, пока они ещё в кроватях. Я переживаю за тебя. Ты совсем не отдыхаешь».
«Такова уж моя работа», — ответил он, ощущая внутреннюю неловкость. — «Но всё это ради вас. Ради семьи. Ради тебя, детей и нашей будущей малышки».
«Извини», — прошептала она, опустив глаза. — «Просто мне тебя не хватает».
Весь день Роман провёл в офисе, а затем задержался допоздна. Когда он вернулся домой, дети уже спали, а жена ждала его в гостиной. Она извинилась за свои слова, но он лишь покачал головой.
«Ты права», — тихо произнёс он. — «Я действительно слишком увлёкся работой».
Она предложила подогреть ужин, но Роман отказался.
«Я перекусил на работе. Захватил пирожки с абрикосом из того киоска — отличные были. И хлеб с орехами тоже взял».
«Хлеб нам не пришёлся по вкусу», — заметила Орися. — «Дети даже не доели его».
Роман задумался. В памяти всплыл образ пожилой женщины: в её облике было что-то до боли знакомое — не только черты лица, но и осанка, взгляд… брошь на груди… И вдруг словно вспышка: воспоминание нахлынуло.
«Неужели это она?» — прошептал он почти неслышно. — «Ганна?!»
Сердце болезненно сжалось от нахлынувших чувств. Он вспомнил всё: школьные годы, классную комнату и её строгий взгляд с добротой в глубине глаз. Как она терпеливо объясняла ему математику снова и снова… Как мальчишкой из небогатой семьи он жил с бабушкой в тесной квартире без элементарного уюта… А она замечала это и никогда не позволяла ему чувствовать себя униженным.
Она придумывала для него мелкие поручения: помочь по дому, посадить цветы во дворе или подправить забор… А потом на столе всегда оказывалась еда. И тот хлеб… её хлеб… испечённый в печи по старинному рецепту, с хрустящей корочкой и ароматом детства…
«Я должен её найти», — решил он твёрдо.
На следующий день он связался со старым приятелем из школы, который теперь служил в полиции. Уже через час у него был нужный адрес.
Но только к воскресенью дела немного отпустили хватку, и Роман смог вырваться к ней. Он купил пышный букет: тюльпаны вперемешку с гвоздиками и веточкой мимозы – как символ весны – и направился в старый квартал города, где уютные домики уступили место унылым многоэтажкам.
Она открыла дверь сама: лицо усталое временем, взгляд потухший… Но осанка осталась прежней – прямая и гордая. Он едва узнал её…
