У Дмитрия в висках застучало, живот скрутило от резкой боли, и он пошатнулся, едва не рухнув на асфальт. Его удержала только стена торгового центра — пыльная, выцветшая. Мать умерла! Его Галина… та, что всю жизнь была рядом — с любовью, заботой и безусловной преданностью. Та самая женщина, которой он когда-то выкрикнул в сердцах: «Я тебе больше не сын!» — лишь бы поддержать Оксану.
Про еду он забыл мгновенно — ни шаурма, ни капучино уже не имели значения. Голод последних часов исчез без следа. Он не решился вскрыть письмо прямо здесь. Шёл вслепую до ближайшего сквера, где опустился на скамейку. Долго колебался и только потом распечатал конверт.
«… значит, меня больше нет. У меня рак четвёртой стадии. Сегодня вдруг почувствовала прилив сил и решила написать тебе — пока ещё могу держать ручку в руке. Говорят, такой всплеск энергии при моей болезни означает скорый конец.
Дмитрий, не кори себя. Я столько раз набирала твой номер и сбрасывала звонок до первых гудков! Мы оба — ты и я — пленники своей гордости. Даже сейчас мне мешает позвонить тебе это упрямство… И ты молчишь тоже. Может быть, ты обо мне вовсе не вспоминаешь или тебе всё равно… Но ты мой сын, моя кровинка… Я просто не способна перестать тебя любить.
Прости за то, что у нас с твоей женой так и не сложились отношения… Я была неправа во многом — но она ведь тоже человек непростой. Прости за все упущения в твоём воспитании: я растила вас одна как могла… Наверное, я была плохой матерью раз ты смог так легко отвернуться от меня… Получила по заслугам. Ты наказал меня сполна… Теперь хватит уже… Прости.
Как же мне хотелось бы перед смертью услышать твой голос хотя бы один раз…»
Дмитрий закрыл лицо рукой и зарыдал беззвучно, прижимая кулак ко рту. Он никогда не чувствовал себя обделённым материнской любовью или вниманием: Галина всегда находила время поговорить с ним по душам — утешить его или дать совет в трудную минуту. Она защищала их с Оксаной яростно и самоотверженно.
Когда в пятом классе двое одноклассников начали его травить, она поймала одного из них на улице и прошипела ему прямо в ухо через зубы: «Ещё раз тронешь Дмитрия — останешься без уха!» После этого отвела сына на карате и сама учила его стоять до конца: проявлять силу духа даже тогда, когда страшно.
— Слабым стать можно всегда — для этого ничего делать не надо! А вот за всё остальное придётся бороться!
Он прижал телефон к уху и мысленно повторял:
— Я звоню тебе сейчас… Галина… пожалуйста… ответь… Прости меня за слабость… Я всё исправлю! Пусть это окажется чьей-то злой шуткой…
Но трубка молчала глухо — будто внутри был чёрный ящик или крышка гроба…
«Абонент более недоступен.»
— Нет! Нет! Это неправда! — закричал Дмитрий и снова стал набирать номер матери снова и снова:
«Абонент недоступен.»
«Абонент недоступен.»
«Абонент недоступен!»
Сломленный этим равнодушием эфира он позвонил Оксане.
— Пошёл к чёрту, урод! — выкрикнула она вместо приветствия и тут же отключилась.
Он взял отгул на работе и направился домой. На пороге квартиры замер как статуя: ни куртки снять сил нет, ни ботинки развязать желания нет вовсе.
Ирина вышла из комнаты навстречу ему настороженно: она сидела дома с ребёнком по больничному листу.
— Ты чего так рано? Что-то случилось? Дмитрий?
Он посмотрел на неё холодно; слова застряли где-то глубоко внутри горла.
— Мама умерла…
— Что?! — Ирина схватилась за грудь театральным жестом сочувствия; Дмитрию стало противно от этой фальши.— Тебе Оксана сказала? Когда похороны?
— Это было три месяца назад…
— И никто тебя даже не предупредил? Ну семейка!.. Не зря мы…
— Заткнись! – резко оборвал её Дмитрий.— Не смей говорить о моей семье!
Позже они немного успокоились и решили ехать к Оксане лично поговорить обо всём этом ужасе лицом к лицу. Вся прежняя семья Дмитрия жила теперь в другом городе области – туда они сразу же отправились машиной.
Дмитрий мчался по трассе как одержимый – будто надеялся ещё что-то успеть изменить или вернуть назад хоть часть утраченного времени… Злость кипела внутри него – на всех сразу: на себя самого прежде всего; потом на Ирину; затем на родственников; но сильнее всего – именно на сестру Оксану…
