— Уехала.
Сергей скомкал в руках газету и снова занялся своим делом.
— Неправильно ты, Иван, со своей женщиной обращаешься. Чем она у тебя сейчас занята?
— Маричка? В магазин пошла.
— Ха. И что она там возьмёт? — покачал головой Сергей. — Пакет пельменей да помаду? Моя Оксана, между прочим, видела, как твоя у прилавка стояла и продавцу всякую косметику заказывала. Не то что моя — печенье домой принесёт или какой-нибудь деликатес для всей семьи. А твоя всё шампуни да краски для себя тащит.
Оксана, стоявшая у плиты с половником в руке, притихла и втянула голову в плечи.
— Ну пусть берёт… Она у меня такая — любит прихорашиваться, — пробормотал Иван, глядя в пол.
— А зачем?
Сергей задал вопрос и внимательно посмотрел на друга.
— Мы тут с Оксаной подумали: пусть наши женщины подружатся. Всё-таки моя Оксана на твою повлияет положительно: научит по дому порядок наводить да еду готовить. А не тратить время на ерунду!
***
— Маричка, поговорить надо, — сказал Иван серьёзно.
— Что такое, мой зайчик?
Жена обернулась к нему, и он едва дышать не забыл:
— Маричка… Ты у меня такая красивая. Только я понять не могу — что ты с собой сделала?
Маричка преобразилась до неузнаваемости: густые русые волосы стали белыми от краски, ресницы удлинились искусственным способом, брови стали ярче и чётче очерчены.
— Тебе нравится? — радостно спросила она.
— Конечно… Ты совсем изменилась. Была миленькой девочкой — стала настоящей красавицей…
— Это всё Юлия помогла! Подружка моя. Она же в салоне работает. Вот и сделала мне реснички-бровки да волосы перекрасила…
Радость от знакомства с соседкой Оксаной была искренней:
— А почему бы и нет? Я только «за», мой хороший! Я прямо сейчас к ней загляну!
Молодая жена надушилась сладкими духами так сильно, что у Ивана защипало в носу; нарядилась в красивое платье, накрасила губы и ушла к соседке.
Вернулась уже тихая и серьёзная. Сняла нарядное платье, переоделась в домашний халатик и тщательно умыла лицо до чистоты. Волосы убрала назад узелком.
— Иван… — присела она рядом на диванчик возле мужа. — Ваня… Ты что же это… соседям жалуешься на меня?
— Я?..
— Да-да! Я там о себе столько услышала… Если тебе что-то во мне не нравится — скажи прямо! Зачем чужим людям жаловаться-то?..
Она закрыла лицо руками и расплакалась горько. С того дня изменилась резко: перестала перед зеркалом вертеться да собой любоваться; начала дом вычищать до блеска; пироги печь принялась; каждый день бегала к соседям учиться хозяйству вести; возвращалась мрачная как туча — молчаливая вся да задумчивая…
Улыбки больше никто не видел дома Ивана. Весёлый смех исчез вместе с лёгкостью прежней жизни; музыка больше не звучала из их чисто вымытых окон…
А потом она просто исчезла. Утром Иван проснулся один: ни жены рядом в постели, ни во дворе её нет… Только записка висела на двери:
«Иванушка… Я подумала хорошенько… Видно плохая я жена тебе досталась… Всё тебе со мной тяжело было… Жаловался ты даже соседям… Я больше так не могу… Давай расстанемся… Не ищи меня – всё равно не найдёшь… Прощай.»
Всё внутри оборвалось у Ивана:
— Маричка… Маричечка моя… Любаня…
Первым прибежал утешать его Сергей:
— Ушла? Ну пусть идёт себе куда хочет! Дорога ей открыта! Видно же было сразу – деревенская жизнь ей чужда! Наверняка подалась в город – там ведь веселее!.. Я ведь говорил тебе – плохая из неё выйдет жена! Главное теперь – не горюй ты особо! Мы тебе другую найдём – работящую!
А тем временем к дому Ивана уже спешила Оксана с кастрюлями наперевес – да ещё сестру младшую прихватила с собой – круглоликую Ганну…
— А чем тебе наша Ганна не жена? — шутливо спросил Сергей прямо в лоб другу. Но Иван сердился только сильнее и отворачивался прочь…
***
Сергей хмуро смотрел из окна на дом соседа:
