— Я — жена, — спокойно произнесла она. — Сейчас ночь. В нашу спальню нельзя заходить без приглашения. Даже если у вас расписание.
— Вот как… — Лариса сузила глаза. — Значит, тебе не по душе его график? Чтобы я не знала, если у него начнётся спад? — Она повернулась к сыну: — Ты что, хотел бы меня отключить? Чтобы я ничего не замечала? Чтобы потом себя корила?
Богдан на миг прикрыл глаза. В нём словно боролись два человека: мальчик, помнящий, как Лариса сидела у кровати и шептала «дыши, родной», и взрослый мужчина тридцати шести лет, мечтающий о покое в собственной спальне без внезапных вторжений.
— Мама, — повторил он устало, — пожалуйста, выйди и дай нам поспать.
Она постояла ещё секунду, затем развернулась и ушла. В воздухе остался запах дешёвого крема для рук и тусклая полоска света от фонарика. Дверь закрылась. Александра подождала немного и мягко коснулась плеча Богдана.
— Дыши, — прошептала она. — Я рядом.
Он кивнул в ответ.
Утро выдалось тяжёлым для всех по-своему. У Ларисы оно было с оттенком обиды: она гремела чашками так, будто играла на ударных инструментах вместо слов. Александра стояла у окна с чашкой кофе в руках и размышляла о той грани, за которой слова уже не способны исцелять.
— Иван из бухгалтерии… — вдруг сказала Лариса, полоща ложку в раковине. — Умер в сорок лет. Тоже считал себя взрослым. Сенсор пищал, а он его отключил. И что теперь? Ни одной жене он больше не нужен.
— Мама… — тихо произнёс Богдан с усталостью в голосе. — Мне тридцать шесть лет. Я живу с этим с девяти лет. Я разбираюсь: когда ложный сигнал, когда спад уровня сахара; знаю про инсулин и про соки тоже знаю. Я не Иван из бухгалтерии.
— Ты мой сын! — резко ответила она. — И ты должен думать не только о себе!
Александра повернулась к ней лицом. В слове «должен» прозвучал весь смысл происходящего: это уже не забота из любви – та всегда просит мягко – это долг как цепь на шею.
— Он думает о себе… и обо мне тоже, — сказала Александра спокойно. — Потому что когда среди ночи кто-то входит в спальню с фонариком – это не помощь; это тревога вдвоём на двоих усиливается вдвое сильнее. Мы живём своей жизнью теперь. Мы взрослые люди и сами устанавливаем свои правила.
Лариса отложила ложку и внимательно посмотрела на Александру так же пристально, как будто пыталась примерить на неё чужую фамилию или право голоса.
— Ну вы и устанавливайте… свои порядки… — холодно бросила она.— А я свою дверь никогда не закрывала! Когда ваш «взрослый» перестанет быть взрослым – прибежите ко мне!
Александра промолчала: любое слово сейчас рассыпалось бы при первом же прикосновении к нему; иногда лучше просто вынуть батарейки из электронного ключа двери вместо того чтобы спорить словами до хрипоты.
Вечером они остались вдвоём за столом; Богдан положил перед собой телефон:
— Отключить «шэринг»? – спросил он негромко.
Сама функция была неплохой: приложение создавалось вовсе не для тёщ или свекровей – оно предназначалось для тех случаев, когда нужна постоянная поддержка: ребёнок в лагере отдыха; пожилой человек один дома; беременная женщина с диабетом беременных… Можно было дать одному человеку доступ ко всем тревогам; другим – только краткие отчёты раз в день; можно было настроить громкость сигналов или установить ночной режим тишины… Жизнь могла продолжаться спокойно при уверенности: если случится беда – кто-то обязательно дотронется до тебя сквозь темноту… Но можно было жить иначе – под постоянным светом прожектора контроля…
— Не отключать… Настроим по-другому… — ответила Александра после паузы.— Пусть видит график без тревог… Только утреннюю сводку… Раз в день…
— Она взорвётся… – мрачно заметил он.
— Пусть взрывается… Даже среди тишины можно жить…
Богдан молчал долго… Он боялся вовсе не матери – а того чувства внутри неё… Есть липкое ощущение долга перед теми, кто однажды спас тебя от смерти… Оно заставляет терпеть вмешательство; оно нашёптывает: «отдай ещё один ключ»… Но если вовремя не отделиться – взрослая жизнь превращается лишь в роль…
— Я просто… я не хочу лишать её информации… Но так жить невозможно…
Александра положила ладонь ему на руку:
— Никто её ни от чего не лишает… Мы просто меняем уровень доступа… С тревожного режима переходим к обзору… Из «в спальню» переводим во «в гости»… Просто убавляем громкость…
Он кивнул ей со спокойствием внутри; взял телефон снова… В настройках открыл раздел «поделиться». Напротив строки «Лариса – тревоги включены круглосуточно (порог 4/10)» бегунок стал серым после одного движения пальца: теперь только утренняя сводка раз в сутки – 9:00 утра…
— Готово… – сказал он тихо…
— И ключ ещё…
Он удивлённо посмотрел:
— Ключ?
Александра достала второй комплект ключей из ящика стола; вздохнула глубоко и положила их рядом:
Несколько дней назад они установили умный замок с кодовым доступом… Но обычный ключ всё ещё работал на случай разрядки батарейки… Похоже теперь батарейка закончилась у них самих внутри границ личного пространства– а старый ключ всё ещё открывал двери…
— Давай прекратим делать вид будто нам нравится ночные визиты посторонних людей,— предложила она спокойно.— Пора менять личинку замка…
На этот раз Богдан кивнул увереннее прежнего…
