Передай Екатерине. Словно я не человек, оплативший эти продукты, а обычный курьер.
Я снова промолчала.
Но внутри что-то начало сдвигаться. Я стала замечать мелочи. Как Ганна в кругу родных с восторгом рассказывает, какой Ярослав заботливый сын — и подарки дарит, и помогает, — и при этом ни слова обо мне. Как она жалуется подругам: мол, невестка всё на работе пропадает, дома не бывает, внуками не занимается. Как вздыхает над семейными фото: «Эх, Ярослав бы мог жену посимпатичнее выбрать…»
А я продолжала переводить деньги. Тридцать тысяч гривен в месяц. Потом сорок. Пятьдесят. Иногда даже больше.
И вот однажды, в начале сентября, Ганна заявила:
— В ноябре мне шестьдесят исполняется. Дата серьёзная, круглая. Хочу отметить достойно.
Мы сидели у неё на кухне — я, Ярослав и дети. Она разливала чай по чашкам с той уверенностью человека, который привык получать то, чего хочет.
— Хочу ресторан. Человек на тридцать как минимум. Чтобы всё было красиво — столы накрыты со вкусом, музыка живая и фотограф профессиональный. Чтобы запомнилось всем надолго. Вы же поможете?
Ярослав сразу закивал:
— Конечно, мамочка! Обязательно!
Я молча допивала чай. Внутри стало зябко.
— Посмотри какой-нибудь хороший ресторан, Екатерина,— попросил меня Ярослав по дороге домой.— Ты ведь лучше разбираешься в таких вещах.
— На тридцать гостей в приличном заведении уйдёт около трёхсот тысяч гривен,— ответила я.— Это если учесть напитки, музыку и оформление зала.
— Ну и что? У нас же есть накопления.
— Наши накопления,— подчеркнула я.
— Екатерина, это юбилей моей мамы! Ей шестьдесят лет! Это важно!
Я посмотрела на него — мужчину, с которым прожила десять лет жизни: родила двоих детей, построила дом и сделала карьеру — и вдруг поняла: он ничего не замечает. Совсем ничего не видит — ни того как его мать нами пользуется, ни моих переживаний… Ни малейшего намёка на несправедливость он не осознаёт.
— Хорошо,— сказала я.— Займусь этим вопросом.
Я нашла подходящий ресторан и забронировала лучший банкетный зал из всех возможных вариантов. Меню согласовала лично с Ганной — она прислала список из тридцати пунктов пожеланий к блюдам и напиткам. Заказала цветочные композиции для украшения зала; наняла ведущего праздника и музыкантов; договорилась с фотографом заранее.
Каждый вечер Ганна звонила с новыми уточнениями:
— Екатерина! А можно торт сделать в три яруса? А шампанское возьми подороже — гости у нас привередливые будут… А официанты будут в бабочках? И фейерверк можно заказать?
Я соглашалась на всё без возражений — счёт рос стремительно.
— Может быть стоит немного скромнее? — несмело предложил Ярослав после того как увидел окончательную смету расходов.
— Уже поздно что-либо менять,— ответила я спокойно.— Всё оплачено заранее; договоры подписаны.
Он тяжело вздохнул и больше ничего не сказал.
День юбилея выдался необычно тёплым для ноября — почти плюс пять градусов без снега или дождя. Я выбрала чёрное платье: неброское и скромное — совсем не хотелось затмевать хозяйку вечера своим видом. Ганна встретила нас уже при полном параде: бордовое платье сидело идеально; укладка свежая; маникюр безупречный; макияж подчёркивал черты лица… Она действительно выглядела торжественно и довольной собой.
— Ой! Как тут всё красиво! — восхищённо оглядывая зал сказала она.— Ярославчик мой дорогой! Молодец ты у меня!
Я стояла рядом… словно прозрачная стена рядом с ней… будто меня вовсе нет рядом…
Гости начали собираться один за другим: родные со всех сторон семьи; соседи; подруги Ганны; бывшие коллеги по работе… Человек тридцать пять набралось точно – даже больше чем планировалось изначально… Зал наполнился голосами гостей – звучали смехи да поздравления…
Ганна принимала подарки величественно – словно королева: благосклонно улыбаясь каждому дарителю… Когда подошла наша очередь поздравлять её – Ярослав протянул ей конверт:
— С днём рождения тебя мама!
Внутри лежало сто тысяч гривен – мои сто тысяч – премия за проект…
— Спасибо тебе сыночек мой любимый,— сказала она ласково целуя его в обе щеки… На меня даже взгляда не бросила…
