Ирина стояла у окна своей квартиры и наблюдала за дождевыми каплями, стекающими по стеклу. В комнате позади нее раздавались громкие голоса — восьмилетняя Леся и десятилетний Никита снова спорили из-за конструктора.
Эти звуки раздражали. Так проходили почти все выходные: дети никак не могли поладить, то ссорились, то начинали драться.
В комнату вошёл Роман, держа в руках планшет. Его лицо сияло от радости.
— Послушай, — сказал он, усаживаясь на подоконник рядом с Ириной. — Звонила Екатерина. Предлагает забрать детей к себе на дачу на выходные.
Ирина медленно обернулась к мужу. Слова «твоя мама» прозвучали с той особой интонацией, которую они оба хорошо знали за годы совместной жизни.
Интонация означала: «Я тут просто передаю информацию». Екатерина отличалась твёрдым характером.
Её привязанность выражалась в замечаниях, забота проявлялась в наставлениях, а помощь сопровождалась постоянными напоминаниями о собственной важности и опыте.
— На дачу? — переспросила Ирина недоверчиво. — В такую погоду? И… сама вызвалась?
— Говорит, соскучилась по внукам. Хочет пообщаться с ними на свежем воздухе. К тому же прогноз обещает солнце в выходные. Мы бы могли… — Роман сделал выразительную паузу. — Могли бы выбраться куда-нибудь или просто выспаться наконец-то.
Ирина ощутила лёгкую волну надежды: провести пару дней без постоянных криков и жалоб вроде «мам, он меня дразнит!» казалось почти чудом.
— Ты уверен, что это хорошая мысль? — спросила она неуверенно, хотя уже склонялась к согласию. — Мама ведь замучает их своими правилами: «не бегай», «не кричи», «мой руки до и после».
— А они её достанут своим упрямством, — усмехнулся Роман. — Равновесие будет соблюдено. Всего два дня. Они уже достаточно взрослые справиться сами. И она тоже справится.
Решение было принято быстро. Когда дети узнали о поездке к бабушке, их охватили одновременно радость и лёгкое беспокойство.
Для них Екатерина была словно персонажем из другого мира: пахла она не духами мамы, а камфорой и сушёными травами.
У неё дома нельзя было прыгать на диване или шуметь без повода, зато она пекла потрясающие пироги с яблочным вареньем и включала старые диафильмы прямо на стене комнаты.
В субботу утром солнце действительно выглянуло из-за туч, и супруги отвезли детей в дачный посёлок Канев.
Там царила тишина и покой. Дом Екатерины был голубым с резными наличниками и стоял глубоко во дворе участка.
Пожилая женщина встретила их у крыльца: высокая фигура с прямой спиной и седыми волосами собранными в аккуратный пучок. Её объятия были короткими и суховатыми.
— Ну вот вы мои шалуны приехали! — сказала она после беглого осмотра детей взглядом профессионального педагога. — Никита подрос! Леся… косички растрепались опять! Проходите скорее внутрь! Обувь снимайте сразу у порога – грязь мне тут не нужна!
В доме витал аромат яблок вперемешку со свежим тестом. Ирина помогла детям занести сумки в комнату и разложить вещи по местам.
— Мам… только сильно их не загружай делами… ладно? Они ведь отдыхать приехали…
— Отдыхать – это не значит лежать пластом без дела! – возразила Екатерина уверенно. – Терпенье да труд всё перетрут! Найдётся им небольшое занятие!
Эта её фраза «небольшое занятие» повисла в воздухе как предвестие чего-то знакомого, но Ирина решила промолчать – всё равно спорить бесполезно.
Мама всегда находила такие «маленькие дела»: прополоть грядку или подмести дорожку от листьев… Перед отъездом Ирина обняла Никиту с Лесей крепко-крепко:
— Слушайтесь бабушку там… Не балуйтесь особенно… Позвоните вечером обязательно!
— Хорошо-о-о-о-о! – протянули они хором уже отвлекаясь на старинный патефон – самую загадочную вещицу во всём доме бабушки Екатерины.
Когда супруги вернулись домой без детей – облегчение было почти физическим ощущением свободы: впервые за долгое время квартира казалась просторной и тихой до умиротворения…
Никто не мешал им пить кофе на балконе молча глядя вдаль; потом они сходили в кинотеатр… а вечером выбрались в ресторан насладиться вечером вдвоём…
