Когда он завершил разговор по телефону, его лицо застыло в суровом выражении.
— Людмила очень переживает. Она считает, что мы её бросаем. Что ей одной придётся ложиться на операционный стол…
— Какая ещё операция? — испуганно переспросила Оксанка.
— У неё гипертония, возможно потребуется вмешательство на сосудах. Это серьёзно. Ты не понимаешь, она действительно может не выдержать! — вспылил Степан, не сдержавшись.
Оксанка опустилась на диван. Где-то внутри сжалось от вины. А вдруг она и правда поступает жестоко?
Может быть, Людмиле действительно так плохо, а она вся в своих делах и проектах? Вечером она пригласила Степана поговорить откровенно.
— Степан, я всё обдумала. Я не стану переезжать в больницу и жить там с ней. Это моё окончательное решение.
Он открыл рот, чтобы возразить или хотя бы вставить слово, но она подняла ладонь, давая понять — сначала дослушай.
— Дай мне договорить. Я понимаю твои тревоги за маму и готова поддерживать её. Но так, как могу я сама, а не так, как ей хочется. Я нашла выход — профессиональная сиделка с медицинским образованием будет рядом круглосуточно. Я смогу приезжать ежедневно после работы: привозить еду, гулять с ней при возможности… Но я не уволюсь и не стану жить в палате. Это моё условие.
Степан смотрел на жену с удивлением — он редко видел её такой решительной.
— И что мне сказать маме? — тихо спросил он.
— Скажи правду: у меня есть свои обязательства и я считаю предложенный вариант более разумным и эффективным.
— Она этого не примет…
— Это её выбор — принимать или нет. Но это моя позиция. Я не прошу разрешения — я сообщаю о своём решении. Мне важно, чтобы ты это понял.
Степан долго молчал, уставившись в столешницу перед собой.
— Ладно… — наконец выдохнул он. — Передам ей… Но готовься к буре.
Буря разразилась уже на следующий день: Людмила приехала к ним лично убедить Оксанку изменить мнение. Она стояла посреди комнаты напряжённая до предела.
— Значит так? Отказываешься ухаживать за больной женщиной? Бросаешь меня одну? Я знала! В семью войти легко — гривна входа, две выхода!
— Людмила Ивановна… Я вовсе не отказываюсь от помощи вам. Просто предлагаю более надёжный способ заботы: сиделка с опытом лучше справится со всем этим… чем я без медицинских знаний…
— Какая ещё сиделка?! Мне чужая баба ни к чему! Мне нужна семья! — голос Людмилы сорвался на визг. Она резко повернулась к сыну: — И ты тоже молчишь?! Ты позволяешь своей жене отвернуться от матери?!
Степан стоял у окна бледный как полотно; вся его фигура выражала внутреннюю борьбу между двумя близкими людьми…
