Коммунальные счета, еда, топливо, повседневные расходы Данила — всё это Марта покрывала без лишних разговоров. Ведь они были семьёй. А в семье делятся не только радостями, но и трудностями.
Раиса же восприняла этот период как удобный повод усилить свои «напоминания». То лекарства требовались, то продукты подороже, то вдруг понадобилась новая кофемолка. Данил передавал её просьбы, а Марта, сжав зубы, исполняла их. Раиса жила одна на скромную пенсию, и мысль о том, что ей нужно помочь, заглушала осторожный голос разума.
Поворотный момент наступил незаметно. Однажды Данил попросил у Марты банковскую карту — якобы для заправки машины. Она без колебаний отдала. С тех пор карта перекочевала в его бумажник и так там и осталась. Ей было неловко каждый раз напоминать о ней — да и доверие… Оно ведь было основой их союза.
Так незаметно установилась новая серая реальность: Данил пользовался картой — снимал деньги и потом клал её обратно в тумбочку. Марта молчала. Но со временем суммы начали расти, а баланс на счёте стремительно уменьшаться. Сначала она списывала это на рост цен или собственную рассеянность. Пока однажды утром не открыла банковское приложение и не увидела тревожное уведомление: списание 85 000 гривен в магазине электроники.
Холод пробежал по её телу. Восемьдесят пять тысяч… Она ничего не покупала. Значит — он? Но зачем? И почему без слова?
Вечером она встретила его сдержанным голосом:
— Данил, я заметила крупное списание со счёта… Ты что-то купил?
Он остановился у двери и кивнул, избегая её взгляда.
— Да… Телефон.
— Телефон? — брови Мартын поднялись от удивления. — У тебя же недавно был новый…
— Не себе… Маме. У неё старый совсем сломался. Я обещал ей купить.
Восемьдесят пять тысяч гривен — на телефон для Раисы… Без предупреждения или обсуждения… Просто взял и купил.
— Данил… Это очень большая сумма… Может быть, стоило выбрать модель попроще?
— Мама достойна хороших вещей! — резко ответил он; в его голосе впервые прозвучала непреклонность. — Она одна меня вырастила! Я хочу отблагодарить её!
— Я всё понимаю… Но восемьдесят пять тысяч — это половина моей зарплаты…
— Марта, хватит! — он поморщился так, словно услышал неприятный звук. — Разве деньги у нас не общие? Или я чего-то не понимаю?
Она до боли прикусила губу. Формально он был прав… Но где-то глубоко внутри что-то оборвалось с глухим треском.
На следующее утро, когда Данил ушёл на очередное бесплодное собеседование по работе, Марта сделала свой первый тихий шаг к независимости: отправилась в банк и оформила перевыпуск карты. Старую заблокировали сразу же; новую ярко-коралловую она спрятала на дно сумки и больше из рук не выпускала.
Прошло две недели в звенящей тишине: Данил ничего не заметил или делал вид… А потом вернулся домой в приподнятом настроении:
— Марта! Через три недели у мамы юбилей! Шестьдесят лет! Хочу подарить ей шубу!
— Шубу?.. — земля будто ушла из-под ног у Марты.
— Да! Настоящую норковую! Она всю жизнь мечтала о такой вещи! Уже нашёл подходящую модель со скидкой: выйдет около ста двадцати тысяч!
Сто двадцать тысяч гривен… Почти вся её зарплата… И снова без обсуждения…
— Данил… Давай подумаем ещё раз… Это неподъёмная сумма для нас…
— Какая «для нас»? У тебя хорошая работа и своя квартира! Мы можем себе позволить!
— Но ты уже полгода без работы… Все расходы держатся только на мне… Может быть сначала устроишься куда-нибудь?..
Он нахмурился; взгляд стал тяжёлым:
— То есть ты против того, чтобы я сделал подарок своей матери?
— Я вовсе не против подарка! Я против того, чтобы ты сам решал такие траты за нас обоих…
Он прошептал ледяным голосом:
— Значит так… Для твоих родителей деньги всегда находятся… А вот для моей мамы их нет?
Этой ночью они лежали спиной друг к другу; между ними раскинулась невидимая пропасть непонимания и обиды.
