Вечерняя тишина была хрупкой, словно скорлупа яйца. Лариса залила кипятком чайный пакетик, слегка потянула за ниточку и уставилась в окно, где синий сумрак постепенно поглощал очертания многоэтажек. Единственным звуком в квартире оставалось равномерное тиканье часов в гостиной — обычно оно действовало успокаивающе, но сегодня лишь подчеркивало тревожное ожидание.
После развода одиночество стало для неё чем-то вроде неудобной, но уже привычной одежды. Мысли снова и снова возвращались к Ярине. Дочь — её восемнадцатилетний ураган — уже третий месяц металась между отцом, бабушкой и новым бойфрендом Арсеном. Едва достигнув совершеннолетия, Ярина поспешила вырваться из-под материнского крыла — свободу она воспринимала как побег из «тюрьмы». Она вся пошла в отца: не только внешне, но и по характеру — вспыльчивая, непокорная, с полным отсутствием интереса к учёбе и удивительной способностью попадать в неприятности.
И вдруг всё рухнуло.
Резкий звонок телефона прорезал тишину так неожиданно, что Лариса вздрогнула и обожгла губы горячим чаем. На экране мигало «Ярина» — ласковое прозвище дочери теперь звучало почти издевательски. Сердце предательски ускорило ритм. «Опять что-то натворила», — мелькнуло первое тревожное предположение.
Она ответила на звонок, и первый же всхлип по ту сторону провода сжал ей горло ледяной хваткой.
— Мам… меня… хотят выгнать из колледжа… — голос дочери был надломленным, чужим, наполненным унижением до краёв. Она всхлипывала навзрыд.
Из груди Ларисы вырвался беззвучный выдох. Всё вокруг словно накренилось. «Выгнать? Не «отчислить», а именно «выгнать»…»
— Выгнать? — её голос прозвучал глухо и хрипло. — Объясни толком… Успокойся сначала. Подыши глубже и расскажи всё по порядку.
— Они говорят… что я… источник заразы…
— Что ты несёшь? Какая зараза?.. — Лариса нахмурилась от непонимания.
— Они утверждают… что у меня венерическое заболевание! Что я могу всех заразить! И поэтому мне нельзя учиться там! — выпалила Ярина сквозь рыдания, которые перешли в истеричный вой животного страха. У Ларисы похолодело внутри так резко, будто кто-то плеснул на неё ведро ледяной воды.
«Что за болезнь?» — лихорадочно пытался сообразить разум, отказываясь принимать услышанное всерьёз. Но тут же пришла страшная мысль: «А ведь могла… С её характером… Вечно стремится быть взрослой… Вся в отца – того беспринципного гуляку». Эта догадка обожгла её стыдом настолько сильно, что на мгновение закружилась голова.
— И… Меня вызывают к директору! Мамочка… не ходи туда!
— Где ты сейчас? — сердце колотилось так сильно, что казалось вот-вот выпрыгнет из груди.
— У Марты… Мамочка… пожалуйста… не надо туда идти…
— Это не обсуждается. Жду тебя у колледжа через полчаса! – произнесла Лариса сквозь зубы и отключилась. По спине прокатилась волна холода – стыда за дочь и за собственные мысли о ней. Несколько секунд она сидела неподвижно: дрожь охватила всё тело до кончиков пальцев. «Такая же упрямая… такая же страстная… теперь ещё и это пятно».
Кабинет директора оказался именно таким, каким она его себе представляла: просторный зал с натёртым до блеска паркетом и тяжёлой мебелью из тёмного дерева – всё здесь будто давило своим авторитетом сверху вниз. В воздухе витал запах духов вперемешку со старым воском – аромат власти без слов.
За массивным столом сидели две женщины: директор Оксана с аккуратно уложенными седыми волосами и вызывающе крупными золотыми серьгами в ушах; рядом завуч Дарина с тонкими губами-ниточками смотрела исподлобья холодным взглядом оценщика антиквариата. Это были не просто взгляды – это был молчаливый осмотр: изучающий каждую складку одежды, каждое движение тела.
Лариса почувствовала себя маленькой девочкой перед строгими учителями: плечи невольно опустились вниз, голова склонилась чуть вперёд – жест подчинения родом из детства проскользнул сам собой. Мысль вспыхнула внезапно: «Я как школьница после двойки».
Ярина шла следом пригнувшись; пряталась за матерью так явно, будто хотела исчезнуть совсем. Её длинные каштановые волосы были собраны кое-как в хвостик; несколько прядей выбились наружу и скрывали лицо наполовину. Сейчас она выглядела меньше ростом – испуганный ребёнок вместо дерзкой взрослой девушки восемнадцати лет с лишним.
Проходите дальше…
