Ганна машинально вытерла ладони о фартук и прислушалась. С хлопком захлопнулась входная дверь — Остап вернулся с работы раньше обычного. Это было непривычно: по четвергам он обычно задерживался на совещаниях.
— Ганна, ты дома? — голос мужа звучал как-то непривычно.
— На кухне, — отозвалась она, выключая плиту и накрывая сковороду крышкой.
Остап вошёл неспешно, не произнеся привычного “что у нас на ужин?”. Он остановился у стола, не садясь, и положил ключи от машины. Ганна сразу всё поняла. Наступил тот самый момент, которого она боялась уже полгода.
— Нам нужно поговорить, — он смотрел мимо неё, избегая взгляда.
— Говори, — Ганна вновь вытерла руки о фартук, хотя они были уже абсолютно сухими.
— Я встретил другую женщину. У нас всё серьёзно.
Внутри у неё будто что-то оборвалось. Тридцать два года вместе. Дом построили своими руками. Детей поставили на ноги. И теперь вот так?
— Серьёзно? — только это и смогла произнести она.
— Да. Я переезжаю к ней пока что. Потом решим вопрос с домом.
— С каким домом? — голос её звучал чуждо даже для неё самой.
— С нашим… Придётся делить имущество, — Остап наконец посмотрел ей в глаза. — Я всё обдумал заранее. Ты же понимаешь: основная часть вложений в строительство была моя. Ты ведь работала только на полставки.
Ганна смотрела на этого человека и не могла поверить своим глазам. Неужели это её Остап? Тот самый, с которым они под дождём крышу накрывали? Который помогал клеить обои до глубокой ночи?
— Ты сам-то осознаёшь, что сейчас говоришь?
— Ганна, давай без сцен… Я ведь честно пришёл сказать тебе всё прямо в лицо. Не ушёл молча по-английски.
— Какой великодушный жест! — вдруг почувствовала она прилив злости. — И когда ты уходишь?
— Что когда?
— Когда собираешься уйти?
— Завтра… Оксана ждёт меня. Она моя коллега по работе… Ты её не знаешь.
— Знаю… — тихо ответила Ганна. — По запаху её духов на твоих рубашках.
Остап вздрогнул слегка, но ничего не сказал в ответ и достал сигареты из кармана.
— В доме не кури…
— Господи, Ганна… сейчас-то какая разница? — буркнул он раздражённо, но пачку убрал обратно в карман.
Когда он ушёл собирать вещи наверх, Ганна опустилась на стул и долго смотрела в окно. Во дворе начинала цвести вишня — та самая, которую они вместе сажали много лет назад и которую Остап хотел спилить прошлой весной: “тень мешает грядкам”, говорил он тогда. Но она настояла оставить дерево…
— Возьму только самое необходимое… остальное заберу позже… когда решим с домом окончательно… — голос мужа вернул её к реальности из размышлений.
— Решим… — эхом повторила она за ним почти беззвучно.
Когда дверь за ним захлопнулась окончательно, Ганна медленно поднялась наверх по лестнице в спальню. Там ещё витал запах его одеколона; покрывало было смятое от чемодана… Она распахнула окно настежь сквозняку навстречу…
— Ну и дурочка же ты была, Ганна… как же так вышло?.. — прошептала она себе под нос почти беззвучно.
Она опустилась перед комодом на колени и выдвинула нижний ящик до упора вперёд: за ним скрывался тайник в стене… Там лежала старая кожаная папка с бумагами… Та самая… про которую Остап давно забыл… А вот она помнила…
Ганна достала пожелтевшие листы и нашла нужный документ… Развернула аккуратно: “Договор дарения”. Подписанный Остапом восемь лет назад перед командировкой… “На всякий случай”, сказал тогда он…
Половина дома официально принадлежала ей…
Она прижала бумагу к груди и впервые за весь вечер ощутила облегчение в груди: дышать стало легче… Эта история ещё далеко не завершена… И уж точно закончится совсем иначе, чем рассчитывал Остап…
