Ночью Любовь не сомкнула глаз. Она ворочалась на узком диване, погружённая в размышления о своей судьбе. Всю жизнь уступала другим, старалась избегать конфликтов. В браке закрывала глаза на измены мужа, лишь бы сохранить семью. С сестрой — та же история: бесконечные долги, которые так и не возвращались, ложь, эгоизм… И всё прощала.
А теперь — это. Предательство от самых близких.
К рассвету Любовь приняла твёрдое решение.
Степан был участковым с большим стажем и немалым жизненным опытом. Он внимательно выслушал рассказ женщины, тщательно осмотрел поддельную доверенность.
— Тут всё ясно: фальшивка, — подтвердил он с уверенным кивком. — Почерк не ваш, дата свежая. Значит так: оформляем заявление о незаконном заселении. Затем — заявление на вашу сестру за подделку документов. Это серьёзное преступление.
— А обязательно писать на сестру? — нерешительно спросила Любовь.
— Конечно, необходимо. Она нарушила закон. Если закрыть глаза — завтра каждый начнёт подделывать бумаги и захватывать чужие квартиры.
Богдан, внук Валентины, оказался смышлёным парнем и быстро разложил всё по полочкам:
— У вас дело железобетонное. Главное — не дать заднюю. Они будут давить на жалость, пугать или умолять. Не поддавайтесь.
— А если Анастасия попадёт в тюрьму?
— Надо было думать раньше, — пожал плечами Богдан. — За такую статью можно получить до двух лет лишения свободы.
Любовь представила сестру за решёткой и невольно вздрогнула. Но тут же вспомнила тот день, когда её выставили из родного дома без объяснений и сожалений — и решимость окрепла вновь.
Когда они со Степаном поднялись к квартире, Данило открыл дверь уже протрезвевшим. Увидев участкового в форме, заметно стушевался.
— Гражданин Данило, на каком основании вы проживаете в этой квартире? — строго поинтересовался полицейский.
— У нас есть разрешение… вроде как… — пробормотал мужчина неуверенно.
— Разрешение основано на фальшивой доверенности, — уточнил Степан сухо. — Это квалифицируется как самовольный захват жилого помещения.
Из комнаты вышла Стефания с младенцем на руках; следом за ней появился трёхлетний мальчик с игрушечной машинкой в руке.
— Тётя Любовь… пожалуйста… не делайте этого… Мы ведь семья… Посмотрите на детей! — прошептала Стефания дрожащим голосом.
Любовь перевела взгляд на малышей: старший смотрел испуганными глазами навстречу взрослым; младший всхлипывал у матери на руках. Сердце болезненно сжалось от сострадания.
— Стефания… вы могли просто попросить… честно обратиться за помощью… А вместо этого солгали мне и воспользовались моим доверием…
— Мы ничего не крали! Просто…
— Вы обманом завладели моей квартирой и выгнали меня из собственного дома! Как это ещё назвать? — перебила её Любовь твёрдо и без колебаний.
Данило попытался вставить слово в свою защиту, но Степан жестом его остановил:
