Она обошла балкон и, заглянув за старый ящик у самых перил, заметила его. Маленький рыжий котёнок, не больше её ладони, дрожал всем телом — то ли от холода, то ли от страха.
— Ах ты ж бедненький… Как же ты сюда попал? — прошептала она с замиранием сердца.
Сердце болезненно сжалось от сострадания. В голове вихрем пронеслись тревожные мысли: «Нельзя! Правила! Инфекция! А если у Михайло аллергия?». Но оставить малыша на балконе, обречённого на гибель от холода, она не могла. Жалость оказалась сильнее страха.
Она бросилась обратно в палату. На тумбочке стояла бутылочка с остатками молочной смеси Михайло. Оксана налила немного в крышку, схватила свой старый шерстяной шарф и поспешила назад на балкон.
Котёнок сначала зашипел от испуга, но запах молока заставил его высунуть крошечный носик. Пока он жадно лакал из крышечки, Оксана аккуратно завернула его в шарф и прижала к себе так бережно, словно держала самое ценное сокровище. Её тепло постепенно уняло дрожь малыша.
***
Так прошёл её разговор с Ларисой. Получив коробку и строгое наставление соблюдать осторожность, Оксана вернулась в палату.
Она устроила для котёнка укромное местечко внутри тумбочки: выстелила дно остатками чистых пелёнок и положила туда коробку. Напоив найденыша остатками смеси, она наблюдала, как тот свернулся клубочком и наконец заснул — согретый и спокойный. На душе стало немного легче.
Утро началось с тревоги. Примерно в восемь часов по коридору послышались шаги и властный голос заведующей отделением — Натальи, которую все между собой называли «наша Железная Леди».
Оксана стремглав кинулась к тумбочке: вытащила коробку с котёнком и спрятала под кроватью подальше к стене.
— Доброе утро! Как ночь прошла? Температуру измеряли? — заглянула дневная медсестра.
— Доброе… Да-да, мерили — тридцать семь и пять было. Ночь прошла более-менее спокойно, — ответила Оксана не совсем правдиво; сердце бешено колотилось от волнения, а щёки вспыхнули жаром.
— А что за суматоха у вас ночью была? Лариса в журнале отметила: по коридорам ходили да спать мешали…
— Это Михайло никак не мог уснуть — капризничал сильно… Пришлось носить его на руках да укачивать… — быстро нашлась Оксана и снова покраснела до корней волос.
Медсестра недоверчиво фыркнула, но промолчала. В течение дня Оксане приходилось разрываться между уходом за больным сыном и заботой о своём маленьком тайном постояльце.
