— Мама настояла. Сказала, что так будет правильно. Это ведь её жильё, и она вправе распоряжаться им по своему усмотрению. Я не смог ей перечить. Она уже в возрасте, переживает…
— Переживает, — повторила Оксана. — А ты? Ты хоть раз подумал о нас? О нашей семье? Или я для тебя просто временная квартирантка, которую можно выгнать в любой момент?
— Оксана, ну зачем ты так! Я же тебя люблю, ты это знаешь!
— Знаю, — кивнула она. — И именно поэтому больше не хочу участвовать в этом спектакле.
Она поднялась с места, направилась в спальню и вскоре вернулась с дорожной сумкой на плече. Андрей смотрел на неё с изумлением.
— Ты… правда уходишь?
— Да. Я сняла себе студию. Небольшую, но свою собственную. Там мне не придётся оправдываться за немытую чашку или бояться быть выставленной за дверь. Там я буду хозяйкой.
— Оксаночка, пожалуйста… давай спокойно поговорим… всё обсудим…
— Мы уже три года обсуждаем одно и то же. Всё это время ты твердил: «потерпи», «мама пожилая», «вот-вот переедем». Но мы так и не переехали. И не переедем никогда. Потому что ты не способен сделать выбор между мной и ею. А я устала быть тем человеком, которого постоянно ставят на второе место.
В этот момент на кухне появилась Валентина. Услышав повышенные голоса, она пришла выяснить причину шума и замерла в дверях при виде Оксаны с сумкой.
— Что случилось?
Оксана обернулась к ней; голос её звучал ровно и холодно.
— Я ухожу, Валентина. Вы добились своего: квартира теперь будет только вашей и сына — без меня, без «посторонней».
На лице свекрови промелькнуло торжество, но она быстро взяла себя в руки и попыталась изобразить недоумение.
— Оксана, милая! Что за глупости! Андрей, скажи ей хоть что-нибудь!
Но Андрей молчал. Он сидел за столом с опущенной головой; его тишина говорила громче любых слов.
Оксана подошла к вешалке и сняла куртку со спинки стула. Внезапно Андрей вскочил со своего места и бросился к ней:
— Не уходи! Прошу тебя! Я всё изменю! Поговорю с мамой! Мы расторгнем этот договор!
Она посмотрела ему прямо в глаза — там стояли слёзы настоящие, искренние слёзы человека, который действительно не хотел её терять… но при этом боялся пойти против матери.
Он стоял между двумя страхами: потерять любимую женщину или поссориться с матерью — парализованный невозможностью выбрать сторону.
— Андрей… — тихо произнесла Оксана. — Три года я ждала твоего выбора… чтобы ты выбрал меня… выбрал нас… Но ты всё откладываешь надежду на то, что всё решится само собой… А так не бывает… И я больше ждать не намерена.
Она мягко освободила руку из его пальцев, надела куртку и взяла сумку в руку.
В этот момент Валентина заговорила резко:
— Уходишь? Ну иди! Думаешь он без тебя пропадёт? Найдём ему другую – нормальную – ту, которая уважать семью будет!
Оксана остановилась у двери квартиры и обернулась к свекрови; во взгляде её была лишь жалость – ни капли злости или упрёка.
— Вы ведь никогда его не отпустите… Он так до старости с вами и проживёт – один… потому что ни одна женщина под вашим контролем долго не выдержит… Вы его вовсе не любите – вы просто боитесь остаться одна…
Лицо Валентины побледнело; губы дрогнули как будто для ответа – но слов так и не последовало.
Оксана отвернулась от них обоих и вышла из квартиры прочь.
