«Ну да. Ты ведь теперь с нами живёшь. Папа тебя любит. И ты… ты хорошая. По-своему».
«По-своему», — с лёгкой улыбкой повторила она.
Когда Михайло вернулся домой, его удивили изменения в атмосфере.
«Вы что, подружились?»
«Нет», — честно ответил Богдан. — «Просто я понял: Оксанка — не враг. Она часть нашей семьи. Не мама, но человек, который имеет значение».
«Человек, который имеет значение», — повторил Михайло. — «Мне это нравится».
Позднее вечером Оксанка сидела на кухне и болтала по телефону с подругой.
«Ну как у вас там фронт?» — поинтересовалась та.
«Какой фронт?»
«Ну, с пасынком».
«А, это… Всё уже позади».
«Серьёзно? Как так?»
«Мы просто поняли: не обязательно любить друг друга как родных. Главное — уважать и поддерживать».
«И это реально работает?»
«Работает. Богдан теперь называет меня ‘человеком, который важен’. Не мамой и не подругой, а именно так. И мне этого достаточно».
«То есть он тебя принял?»
«Да, но не как мать, а как члена семьи со своим местом и ролью. И это правильно».
«А тебе не больно от того, что он не зовёт тебя мамой?»
«Нет. У него была мама — добрая и любящая женщина. Я рада, что он её помнит. Моя цель не заменить её, а быть рядом: помогать и поддерживать. Если он видит во мне кого-то значимого — этого уже много».
Прошёл месяц, и в школе проводилось родительское собрание. Оксанка его вела; среди родителей был и Михайло — теперь он ездил в командировки лишь раз в квартал и старался больше времени проводить с семьёй.
После собрания к ней подошла одна из мам.
— Оксанка, скажите… ваш пасынок — это Богдан из 7Б?
— Да, он самый.
— Знаете, моя дочка говорит: он очень тепло о вас отзывается. Говорит, вы справедливая и добрая.
— Правда? — удивилась Оксанка.
— Правда-правда! Ещё сказала: он гордится тем, что вы для него… как же она выразилась… «мама номер два».
— «Мама номер два»? — переспросила Оксанка.
— Ну да! Он сказал: первая мама у него была настоящая… она умерла… А теперь появилась вторая мама — вы. Другая совсем, но тоже важная.
Оксанка почувствовала слёзы на щеках.
— Простите… Просто я такого не ожидала…
Позже вечером она поделилась этим с Михайлом:
— Представляешь? Он назвал меня «мамой номер два».
— И как тебе?
— Непривычно… Но приятно до глубины души.
— Значит всё-таки стала ему матерью?
— Не совсем матерью… Скорее дополнением к тому месту в сердце, где живёт его настоящая мама. Я здесь рядом… в реальности… И так должно быть.
Они сидели на кухне за чашками чая; вдруг из комнаты вышел Богдан:
— Оксанка! Ты завтра сможешь помочь мне с докладом по истории?
— Конечно! А тема какая?
— Вторая мировая война…
— Отлично! Обожаю эту тему! Завтра после школы вместе разберёмся!
Он уже собирался уходить обратно к себе в комнату, но вдруг остановился:
— Слушай… можно спросить кое-что?
— Конечно!
— А ты когда-нибудь хотела своих детей?
Оксанка задумалась:
— Хотела… Но врачи сказали: не смогу иметь…
— Тебе было обидно?
— Было тяжело сначала… А потом я встретила твоего отца… И тебя тоже встретила… Тогда подумала: зачем мне свои дети? Ведь есть ты…
Богдан замялся:
— Но я ведь тебе не сын…
Оксанка мягко улыбнулась:
— Не по крови… Но по выбору – да! А это даже важнее иногда…
Богдан молчал какое-то время… Потом подошёл ближе и обнял её – неловко немного и быстро – но искренне.
Тихо сказал:
– Спасибо… За то что осталась рядом… За то что выдержала всё это… Просто спасибо…
– Это тебе спасибо – за то что дал мне шанс стать частью твоей жизни…
И вот эти немного робкие объятия оказались наполнены куда большим теплом родства, чем бывает даже между кровными родственниками – потому что они были выбраны сердцем.
У Богдана была одна-единственная мама – та самая настоящая – которую он никогда не забудет. Но теперь рядом появилась ещё одна – не вместо неё – а вместе с ней: мама номер два. Это было нормально… Это было правильно… Это было честно…
А Оксанка поняла главное: чтобы стать кому-то близким человеком – необязательно требовать любви взамен или добиваться признания силой чувств. Иногда достаточно просто быть рядом – терпеливо ждать момента доверия; уважать чужие границы; принимать чувства такими какие они есть…
И тогда человек сам откроется навстречу – потому что захочет этого сам…
И вот тогда рождается настоящее родство – родство душевное… самое настоящее из всех возможных видов близости между людьми…
