Григорий жил на пятом этаже, в последней квартире длинного коридора. Его однокомнатная «хрущёвка» с окнами во двор была тесной, но давно стала привычной. За плечами — семьдесят три года жизни, из которых последние пять он провёл в одиночестве после смерти супруги. Дети давно разъехались: сын обосновался в Кременчуге, а дочь уехала в Полтаву строить свою судьбу. Звонили они редко — по праздникам, а навещали ещё реже.
Соседи почти не обращали на него внимания. Обычный пожилой человек — тихий и неприметный. Утром выходил за хлебом, возвращался домой. Иногда сидел на скамейке у подъезда с газетой в руках.
Тринадцатилетний Богдан жил этажом ниже, в квартире сорок два. Самый обычный подросток: школа, друзья и компьютерные игры. Родители задерживались на работе допоздна, поэтому после уроков он чаще всего оставался дома один.
Их знакомство произошло случайно. Богдан возвращался из школы с тяжёлым рюкзаком за спиной. Лифт снова оказался неисправен — уже неделю на двери висело объявление «Не работает». На втором этаже он остановился: развязался шнурок на кроссовке и волочился по ступенькам. Присев, он начал его завязывать. В этот момент снизу послышались шаги — медленные и тяжёлые — и натужный старческий голос:
— Господи… ну сколько можно… опять этот лифт…
Богдан посмотрел вниз и увидел Григория, который медленно поднимался по лестнице, крепко держась обеими руками за перила и таща за собой хозяйственную сумку на колёсиках. Подъём давался ему с трудом: несколько ступенек — остановка, опора на перила, передышка. Лицо налилось краской от напряжения, дыхание было прерывистым и тяжёлым — слышно даже этажом выше.
— Здравствуйте! — сказал Богдан.
Старик поднял голову и остановился:
— Здравствуй, мальчик… Тоже попал… из-за этого лифта?
— Да… Уже неделю не работает.
— Знаю… Вчера еле до второго дотащился… Сегодня надеялся… вдруг починят… Но нет…
Григорий перевёл дух и вытер лоб платком. Затем вновь начал подниматься вверх по лестнице. Богдан наблюдал за ним и понял: сам старик до пятого этажа не доберётся — слишком уж ему тяжело.
— Дедушка… может быть, я вам помогу?
— А как же ты поможешь? — Григорий остановился и взглянул на него с надеждой.
— Ну… могу сумку донести или под руку пойдёте…
Старик немного помолчал и затем кивнул:
— Возьми сумку… Будь добр… Совсем сил нету…
Богдан спустился к нему навстречу и взялся за ручку сумки. Та оказалась увесистой — килограммов пять продуктов точно было.
— Из магазина идёте?
— Да… Купил немного еды… Думал обойтись малым пока лифт не работает… А вышло больше…
Они начали подниматься вместе: медленно шли вверх по лестнице с короткими привалами после каждого пролёта. Григорий останавливался у стены отдохнуть; Богдан терпеливо ждал рядом.
— Спасибо тебе большое… Один бы я точно не справился… совсем бы не дошёл…
— Ничего страшного! Мне ведь тоже наверх надо.
Наконец добрались до пятого этажа. Григорий достал ключи дрожащими пальцами и открыл дверь своей квартиры.
— Благодарю тебя… Очень выручил… Как тебя зовут?
— Богдан.
— Богдан… Хорошее имя… А меня зови Григорий… Ты где живёшь?
— Этажом ниже, в сорок второй квартире.
— Вот как… Значит соседи мы! — Старик снова вытер лоб платком.— Заходи как-нибудь чаю попьём…
— Спасибо! Но сейчас мне домой надо…
— Ну как скажешь… Всё равно спасибо тебе большое…
Богдан спустился к себе домой и вскоре забыл об этой встрече: просто помог пожилому человеку — ничего особенного.
Через три дня лифт наконец-то починили. Жизнь вернулась в привычное русло: школа, домашние задания, компьютерные игры заняли всё внимание подростка. О старике с верхнего этажа он больше не вспоминал.
Но ровно через неделю после той встречи Богдан возвращался из школы и увидел Григория сидящим на лестничной площадке третьего этажа. Старик прислонился к стене; лицо его было бледным, дыхание сбивчивым и тяжёлым; рядом стояла та же самая хозяйственная сумка на колёсиках…
