— Приступ стенокардии. Нужно срочно в стационар.
— Может… я дома полежу… Отпустит…
— Не отпустит. У вас серьёзное состояние. Требуется обследование, возможно, хирургическое вмешательство. Поедете с нами.
Григория аккуратно уложили на носилки и увезли. Богдан тем временем собрал рассыпавшиеся продукты, убрал их в холодильник и закрыл квартиру.
Он спустился к себе домой — родителей ещё не было. Сев на кухне, вдруг ощутил тревогу: а что если бы он не услышал? Если бы просто прошёл мимо? Старик мог бы так и остаться лежать на лестничной площадке…
На следующий день после школы Богдан отправился в больницу. Мама передала ему пакет с яблоками и печеньем.
— Передай от нас. И узнай, как он себя чувствует, что говорят врачи.
Григорий находился в палате на четыре человека. Увидев Богдана, слабо улыбнулся:
— Пришёл… Спасибо тебе…
— Как вы себя чувствуете?
— Лежу вот… Обследуют пока. Врачи говорят — операция нужна. Шунтирование.
— Это опасно?
— Бывает по-разному… Но без неё будет только хуже.
Богдан присел рядом на стул. Молчали некоторое время, потом мальчик спросил:
— А детям вы сообщили?
Григорий отвернулся к окну:
— Зачем их тревожить…
— Как зачем? Вы же в больнице! Вам предстоит операция!
— Они далеко живут. Всё равно ничем не помогут — только будут волноваться зря.
— Но они ведь должны знать!
Старик тяжело вздохнул:
— Не хочу их беспокоить, Богдан. У сына работа, свои заботы. У дочери трое малышей — ей совсем некогда.
— А вы у них спрашивали? Может быть, они хотят быть рядом?
— Если бы хотели — приехали бы сами. Не ждали бы, пока я окажусь в больнице.
Это казалось несправедливым: пожилой человек болен и одинок, а родные даже не подозревают об этом.
— Дайте мне номер вашего сына. Я сам позвоню ему.
— Богдан, не надо…
— Пожалуйста, дайте номер.
Григорий посмотрел на решительное лицо мальчика и уступил:
— В тумбочке лежит записная книжка с телефонами. Возьми её.
Вечером Богдан долго ходил по комнате туда-сюда, собираясь с духом. Наконец решился и набрал номер.
— Алло?
— Здравствуйте! Это Матвей?
— Да… Кто говорит?
— Меня зовут Богдан. Я ваш сосед снизу — живу этажом ниже вашего отца.
— Слушаю вас…
— Ваш отец сейчас в больнице… Его вчера увезли… Проблемы с сердцем… Врачи говорят — нужна операция…
Повисла пауза — долгая тишина на другом конце провода.
— Алло?..
Голос стал глухим и напряжённым:
— Я слушаю… Расскажите подробнее…
Богдан поведал о случившемся: как Григорию стало плохо на лестнице, как вызвали скорую помощь и о том, что медики рекомендуют шунтирование сердца.
– В какой он больнице находится?
Мальчик назвал адрес лечебного учреждения.
– Понятно… А почему он сам мне не сообщил?
– Он сказал… что не хотел вас расстраивать…
Опять повисла тишина; затем послышался тяжёлый вздох:
– Я приеду… Завтра же выезжаю… Спасибо вам за звонок…
– Не за что…
– И спасибо тебе за то, что помогаешь ему… Правда – спасибо…
Разговор завершился. Богдан положил трубку и почувствовал облегчение: всё возможное он сделал.
Через два дня Матвей приехал сам. Богдан узнал об этом во время очередного визита к Григорию: у его кровати сидел мужчина лет сорока – помятая рубашка, щетина на лице и усталый взгляд выдавали долгую дорогу или бессонную ночь.
– Ты Богдан? – спросил он тихо.
– Да…
– Я Матвей… Его сын… – Он поднялся со стула и протянул руку: – Спасибо тебе большое за звонок…
Богдан пожал руку мужчине молча.
Григорий лежал молча у окна спиной к ним обоим; видно было – разговор ещё впереди или уже состоялся без слов…
– Я пойду… Вам нужно поговорить…
Мальчик вышел из палаты и направился по коридору до окна; остановился там и долго смотрел вдаль сквозь стекло — думал о чём-то своём…
Минут через пятнадцать из палаты вышел Матвей; глаза его были красными от слёз или усталости:
– Послушай… – Он кашлянул неловко: – Ты хороший парень… Спасибо тебе за то, что приглядываешь за отцом…
– Я просто иногда помогаю…
– Знаю… Он рассказал мне всё… И про сумки из магазина… И как ты нашёл его тогда на лестнице… А я ведь плохой сын – понимаешь?.. Последний раз приезжал два года назад… Звонил раз в месяц для галочки… Всё думал — успею ещё приехать позже… Он ведь вроде ещё крепкий был тогда…
