— Я застегнула сумочку. — А теперь, простите, мне пора. Александр скоро вернётся с пробежки, и я не хочу, чтобы он узнал о нашей беседе… пока что.
В тот вечер Александр пришёл домой раньше обычного. Я сидела на кухне и перебирала старые фотографии — те самые, с нашего новоселья. Вот мы красим стены, вот собираем мебель, а вот отмечаем первую ночь в собственной квартире…
— Лариса звонила, — произнёс он негромко, опускаясь рядом.
Я лишь кивнула в ответ и продолжила перебирать снимки.
— Знаешь… — его голос звучал глухо и надломленно, — я ведь правда считал, что поступаю правильно. Думал, что обязан помогать семье. А по факту… предавал тебя. Каждый раз, когда уступал их просьбам — предавал наш союз.
Я подняла взгляд — Александр плакал. За все двадцать лет я видела его слёзы лишь дважды: когда умер Богдан и когда появилась на свет София.
— Ты не представляешь даже, как мне стыдно… — он обхватил мои руки своими ладонями. — Лариса рассказала мне о вашем разговоре. И ты знаешь… ты была права. Во всём.
— И что теперь? — старалась говорить ровно, хотя внутри всё сжималось от напряжения.
— Я уже поговорил с Назаром. Сказал ему: квартиру мы не продаём. И больше никаких денег не будет. Пусть сам решает свои трудности: продаёт машину, ищет работу или договаривается с банком о реструктуризации… Это его ответственность теперь. Больше наша семья за него платить не будет.
Он достал из кармана связку ключей и положил её на столешницу.
— Это что? — спросила я недоумённо.
— Ключи от новой банковской ячейки. Я положил туда документы на квартиру. Теперь их можно будет забрать только вместе со мной. Чтобы ты была уверена: никаких решений за твоей спиной больше не будет.
Я смотрела на металлические ключи в свете лампы, а внутри разливалось тёплое чувство покоя и доверия. Не из-за самой ячейки… А потому что впервые за долгое время передо мной снова стоял тот самый Александр, которого я полюбила много лет назад.
— Может быть чаю? — предложила я, поднимаясь со стула. — С той черничной наливкой прошлого года?
— Давай! — улыбнулся он тепло. — И… спасибо тебе.
— За что?
— За то, что не промолчала тогда… За то, что боролась за нас двоих… И прости меня… За всё прости…
Я расставляла чашки по столу и думала только об одном: иногда нужно дойти до самого края пропасти, чтобы найти путь обратно к себе и друг другу заново. И совершенно не важно тебе двадцать пять или пятьдесят пять лет — главное иметь смелость бороться за своё счастье до конца.
