На самом деле у него была другая семья — с Ириной. Другая женщина, другой ребёнок. И долгие годы он жил на два дома.
— Я узнала о вашей матери только после его смерти, — сказала Ирина. — И о тебе. Тогда она пришла ко мне. Вела себя… как бы это сказать… с торжеством. Говорила, что теперь всё принадлежит ей, что он сделал выбор в её пользу, а не в мою.
— Но отец умер, когда мне было двенадцать… — прошептал Дмитрий.
— Да. Именно тогда она начала действовать. Переписала часть бумаг. Забрала всё возможное. Мне остались только эти фотографии, — она указала рукой на стены. — И мой сын. Твой брат.
У Дмитрия подкосились ноги от услышанного.
— Какой ещё брат?
Из соседней комнаты вышел мужчина немного старше него, с теми же чертами лица, но более резкими и грубыми.
— Ну здравствуй, братишка, — произнёс он с усмешкой. — Я — Богдан.
Вечером Дмитрий рассказал обо всём Оксане. Его голос был тихим и прерывистым, будто каждое слово могло разрушить их уклад жизни.
— У меня есть брат. Настоящий брат. Она знала об этом и молчала.
Оксана слушала молча, а потом произнесла:
— Теперь понятно, откуда у неё такая власть над тобой. Она боится правды как огня и потому держит тебя под контролем.
— Но теперь всё иначе, — сказал Дмитрий решительно.
На следующий день он отправился к Ларисе. Дверь открылась сразу же, словно она ждала его прихода.
— Ну? — её взгляд был настороженным и колючим. — Зачем пришёл?
— Я знаю про отца и про Богдана.
Лицо Ларисы побледнело; губы дрогнули, но она быстро взяла себя в руки.
— Кто тебе это сказал? Эта старая безумная женщина? Она всё выдумывает!
— Нет, — Дмитрий смотрел ей прямо в глаза. — Это правда. Ты скрывала её всю мою жизнь.
Лариса резко опустилась на стул; руки задрожали у неё на коленях.
— Ты не понимаешь… Он нас бросил! Он ходил к ней! А я жила как в аду! Я боролась за тебя: чтобы ты вырос достойным человеком, чтобы у тебя был дом и образование! Я победила её! Не могла позволить тебе узнать правду… Ты бы меня возненавидел!
— А теперь? Думаешь, я люблю тебя сильнее?
Она подняла глаза на сына – впервые без злобы в них была лишь усталость.
— Мне было страшно всю жизнь… И сейчас страшно… Без тебя я никто… Ты для меня всё…
— Нет, мама… — сказал он твёрдо и холодно. — У тебя есть ещё один сын…
Ссора вспыхнула мгновенно: Лариса кричала о предательстве Богдана; обвиняла Оксану в том, что та его подстрекает; называла брата чужаком… Дмитрий молчал до конца спора.
И лишь затем произнёс:
— Мы уезжаем отсюда…
Последний удар мать нанесла поступком: подала иск в суд с требованием пересмотра его доли квартиры. Юрист Иван прислал повестку – началась юридическая волокита… В местной газете появилась заметка: «Семейный спор: мать судится с сыном из-за наследства».
Для Оксаны это стало последней каплей: она выдерживала многое – крики за стенкой, косые взгляды соседей и сплетни во дворе – но не это…
Однажды ночью она сказала:
— Дмитрий… Я люблю тебя очень сильно… Но если ты не остановишь её – я уйду… Потому что так жить невозможно…
Эти слова пронзили его словно ножом – выбора больше не оставалось…
На судебном заседании Лариса сидела напротив него – нарядная до мелочей; собранная так тщательно будто шла на парад победы… На лице застыла уверенность человека привыкшего побеждать: свидетели были на её стороне; документы подготовлены; манипулировать людьми она умела мастерски…
Но вдруг двери распахнулись – вошёл Богдан…
— Я сын Александра… — громко заявил он перед всеми присутствующими в зале суда.— И подтверждаю: документы были фальсифицированы… Моя мать знала об этом…
В зале поднялся гул голосов… Лариса обернулась – лицо исказилось до неузнаваемости… Такого выражения Дмитрий никогда прежде не видел: перед ним сидел человек лишённый всего за одно мгновение – власти над судьбами других людей; выстроенной годами легенды; самого смысла существования…
После суда Лариса больше ни разу не позвонила ему… Будто исчезла вовсе… Одни говорили – уехала к дальним родственникам в деревню; другие утверждали – лежит где-то в больнице… Но Дмитрий больше её не искал…
Он вместе с Оксаной переехал в другой украинский город… Купили небольшой домик… Жизнь постепенно входила в привычное русло: без звонков по ночам; без скандалов по пустякам; без судебных тяжб…
Но иногда среди ночи он просыпался от странного ощущения чужого взгляда во тьме комнаты… И слышал внутри себя голос:
«Ты мой сын… Всегда будешь моим».
И тогда он долго сидел на кухне один… пил воду из стакана медленно-медленно… и думал:
А правда ли всё закончилось? Или тень матери навсегда останется за его спиной?..
