Пусть она оформит кредит — ей точно одобрят. А мы потом всё вернём, как положено. Возьми кредит, чтобы мы по-человечески встретили праздник, — выдал он без капли стеснения, теперь уже глядя прямо на меня.
Это стало последней каплей. Он даже не пытался прикрыться приличиями — просто требовал, чтобы я залезла в долги ради их новогоднего застолья с икрой.
— Юрий, — я подошла ближе и посмотрела ему прямо в глаза. — Слушай внимательно. Я не стану брать кредит. Ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо ради того, чтобы вы «по-человечески отпраздновали». Хочешь знать почему?
Он молчал, стиснув зубы.
— Потому что я сама добилась хорошей кредитной истории. Потому что три года собирала каждую гривну, чтобы встать на ноги. Потому что вставала ни свет ни заря, ехала через весь город на работу и учёбу, вкалывала без выходных. И теперь, когда у меня появилась возможность жить достойно, я не позволю растратить это на чужие желания.
— Да как ты смеешь! — начал было Юрий, но я перебила его.
— Я имею полное право. Это моя жизнь и мои деньги. Это мой труд и моя ответственность перед банком. И если ты хочешь жить достойно — иди и зарабатывай сам: хоть курьером устройся, хоть грузчиком или охранником — неважно кем. Главное — начни работать сам. А если твоя гордость мешает тебе это сделать — это уже твоя личная проблема.
Маричка вскочила со своего места.
— Юрчику, пошли отсюда! Нам тут делать нечего! Слышишь, как с нами разговаривают? Мы для них никто!
— Вы нам родные люди… — тихо вмешался Александр; впервые в его голосе прозвучала твёрдость. — Но Оксана права. Юра… ты мой брат, я тебя люблю. Но просить жену лезть в долги? Это неправильно.
Юрий посмотрел на него так же тяжело и обиженно.
— Вот оно как… — медленно произнёс он. — Подкаблучник… Женщина сказала слово — ты сразу подчинился? Эх ты… Сашко…
— Хватит уже! — резко остановил его Александр; в его голосе слышалась усталость от бесконечной игры в «семейную помощь», которая давно превратилась в одностороннюю раздачу денег и услуг без отдачи или благодарности. — Оксана мне не просто женщина какая-то… Она моя жена! И она умнее нас обоих вместе взятых! Если она говорит «нет» этому всему – значит так и есть!
— Умная нашлась… — зло бросила Маричка, натягивая куртку на плечи. — Такая умная… А семью рушите своими правилами! Пошли отсюда! Не будем больше унижаться!
Они собрались стремительно; хлопнули дверью так сильно, что стекла задрожали в рамах окон.
Я осталась стоять посреди комнаты с дрожащими руками от всплеска адреналина и злости, которую не успела выплеснуть до конца.
Александр молчал рядом со мной и долго смотрел на закрытую дверь перед тем как повернуться ко мне медленно.
— Прости меня… — сказал он тихо.— Я должен был сразу сказать «нет».
Я присела рядом с ним и взяла его за руку.
— Извиняться должен совсем не ты…
— Он всегда был таким… — проговорил Александр медленно; казалось он только сейчас начал по-настоящему осознавать происходящее.— С самого детства всё прощалось: мама закрывала глаза на всё подряд… папа тоже молчал… Всё было вокруг него: «Юре надо», «Юру нельзя обижать»… А я? Я привык быть старшим братом: ответственным за всех… привык помогать всем подряд… Но ведь этому конца нет… Понимаешь?..
