Оксана поняла, что больше не в силах сдерживаться, когда Юрий уже в третий раз за вечер набрал Людмилу, чтобы уточнить у неё, как правильно варить гречку.
— Мама говорит, что сначала нужно промыть, — сообщил он, зажав телефон между плечом и ухом и внимательно изучая крупу в кастрюле. — Потом залить водой в пропорции один к двум. Она в таких вещах никогда не ошибается.
Оксана стояла у холодильника, доставая овощи для салата. Внутри неё нарастало раздражение. Это была не гречка на плите — это закипало её терпение.
— Юрий, тебе тридцать два года, — произнесла она спокойно, стараясь говорить без раздражения. — Ты правда не можешь сварить гречку без одобрения мамы?
Он посмотрел на неё с удивлением и прикрыл ладонью микрофон телефона.
— А что тут такого? Мама лучше разбирается. У неё ведь опыт.
Оксана промолчала. Хотя могла бы сказать многое. Например, напомнить о том, как за последние три месяца его мама «лучше знала» какие шторы выбрать для гостиной (Юрий согласился с ней: вариант Оксаны был слишком ярким), где должна стоять микроволновка (её тоже переставили по настоянию Людмилы), и даже когда им стоит заводить детей (Людмила считала — рано ещё, хотя самой Оксане уже двадцать девять).
Но она ничего не сказала. Просто потому что устала. Устала от бесконечных объяснений и споров. Ей надоело ощущать себя чужой в собственной квартире — той самой квартире, за первоначальный взнос которой она отдала все свои накопления: семьсот тысяч гривен. Это были все её сбережения за пять лет работы плюс деньги от продажи крошечной однокомнатной квартиры в Одессе — той самой комнатушки с общей кухней и вечными скандалами соседки Зоряны.
Юрий закончил разговор с матерью, бросил телефон на стол и принялся варить гречку под тихое насвистывание какой-то мелодии. А Оксана тем временем нарезала помидоры и размышляла о том моменте, когда всё пошло наперекосяк.
Познакомились они четыре года назад на корпоративной вечеринке у общих друзей. Юрий трудился в сфере IT: зарплата была достойной, сам он казался внимательным и остроумным парнем. Он мог подарить цветы просто так среди недели и умел слушать — редкое качество среди мужчин. Тогда его мама тоже производила приятное впечатление: приветливая женщина чуть старше пятидесяти лет, бывшая учительница русского языка с мягким голосом и добрым взглядом.
Первый тревожный сигнал прозвучал ещё до свадьбы: узнав о помолвке, Людмила настояла на том, чтобы регистрация прошла именно в марте — «в мой день рождения будет красиво и символично». Юрий согласился сразу же, даже не посоветовавшись с Оксаной. А она тогда подумала: ну ладно уж… уступлю ради семьи.
Потом появились другие «символичные» моменты. Свадебное платье они выбирали вместе с Людмилой; та ненавязчиво убедила Оксану остановиться на классическом белом варианте вместо кремового айвори цвета, который ей нравился больше всего. Меню банкета также подверглось корректировке: «Оксаночка милая, ну зачем этот тартар? Гости не поймут! Лучше холодец». Даже свадебный танец обсуждался заранее: «Юрчику бы выучить с Оксаночкой вальс… Это так изысканно».
Когда подошло время выбирать жильё для совместной жизни… Юрий нашёл хороший вариант в новостройке: двухкомнатная квартира на восьмом этаже со светлыми комнатами и удачной планировкой понравилась Оксане сразу же. Они уже почти оформили документы у риелтора… пока не вмешалась Людмила.
— Юрчик мой родной! Ну ты же понимаешь сам — восьмой этаж без лифта? Это же ужас! — раздалось из телефона на громкой связи прямо во время встречи в агентстве недвижимости. — И район сомнительный какой-то… Я посмотрела онлайн — там круглосуточный бар рядом!
— Мамочка… но там есть лифт… — начал было Юрий.
— А если он сломается? Подумай о будущем! О детях! Нет-нет-нет… ищите другой вариант!
И они продолжили поиски… В итоге нашли другую квартиру: трёхкомнатную на окраине города – зато третий этаж и район по мнению Людмилы был «приличный». До работы Оксаны теперь приходилось ехать почти час дольше… Зато мама осталась довольна своим выбором жилья для сына. А Юрий сказал только одно: «Мама ведь знает лучше всех – у неё жизненный опыт». И тогда Оксана снова уступила – просто потому что устала спорить.
Первый год после переезда прошёл под знаком ремонта – точнее бесконечных обсуждений каждого этапа этого ремонта. Людмила приезжала каждую неделю – осматривала сделанное и давала советы направо-налево: обои («деточки мои дорогие! Какой розовый?! Это несерьёзно! Бежевый будет спокойнее»), плитка («Юрчик! Эта скользкая слишком – моя бабушка такую положила себе однажды да упала!»), даже розетки («Вот здесь удобнее будет – поверьте моему опыту!»).
