— Ты издеваешься надо мной? — голос Данила прозвучал так резко, что чашка на столе едва не подпрыгнула.
— Вовсе нет, — спокойно ответила я, доливая себе кофе. — Просто мне надоело быть спонсором твоей Ларисы.
— Александра, ты в своём уме? Это же моя мать! — он сжал кулаки, затем шумно выдохнул и попытался говорить спокойнее. — Она ведь просила не у тебя лично, а у нас обоих.
— Правда? — я приподняла бровь. — А почему тогда платить должна именно я?
Данил откинулся на спинку стула и уставился куда-то мимо меня, будто за окном было написано объяснение его позиции.
— У тебя премия. У меня пока нет. Разве жалко для мамы?
Вот она — та самая фраза, от которой за семь лет брака у меня начинала подёргиваться левая щека. «Жалко для мамы». Формулировки могли меняться, но суть оставалась прежней. Сколько бы я ни вкалывала, ни зарабатывала или ни бралась за подработки — рано или поздно у Ларисы случалось очередное «непредвиденное»: то телевизор сломается, то стиралка выйдет из строя, то диван развалится. На этот раз очередь дошла до холодильника.
— Знаешь что, — я допила кофе и поднялась из-за стола. — Куплю. Завтра же.
Данил моргнул от неожиданности: он явно не ожидал такой быстрой сдачи позиций.
— Серьёзно?
— Конечно. Если человеку действительно нужно — грех отказать.
Он улыбнулся с облегчением и лёгким превосходством в глазах: считал себя победителем в этом споре.
На следующее утро я действительно отправилась по делу. Только не в торговый центр, как предполагал Данил, а в соседний район на встречу со старичком, который продавал старенький «Харьков» 1984 года выпуска. Компактный пузатый агрегат с эмалью цвета слоновой кости, слегка потемневшей от времени.
— Работает без нареканий, как часы! — дед постучал по боковине холодильника. — На даче стоял всё время: вода да пиво летом хранились.
Я рассчиталась с ним и договорилась о доставке прямо на дачу к свекрови. Возвращаясь домой, ощущала странное чувство облегчения и даже внутреннего торжества — не злорадного, а скорее освобождающего.
Вечером Данил пришёл в хорошем расположении духа: включил сериал на телевизоре, налил бокал вина и даже приобнял меня по-старому ласково — словно хотел стереть утреннюю размолвку.
— Лариса звонила: говорит холодильник уже привезли. Она как раз поехала в город за рассадой; соседка приняла посылку. Спасибо тебе большое, Александра! Я знал: ты поймёшь правильно.
— О да… Я всегда всё понимаю правильно, — ответила я с лёгкой усмешкой и ощутила внутри терпкое удовлетворение от происходящего.
Звонок от Ларисы раздался в субботу ровно в восемь утра.
— Доброе утро… — сказала я сухо; прекрасно понимала: ничего хорошего этот разговор не принесёт.
— Какое ещё доброе?! Ты что надомной смеёшься?! Это что вообще такое?!
— Простите… Вы о чём?
— О холодильнике! Это же… это… это просто коробка какая-то! В него кастрюля даже не помещается!
— Между прочим он рабочий и надёжный: советское качество ещё никто не отменял,— спокойно произнесла я.— И электроэнергии почти не потребляет. Для одного человека просто находка!
На том конце повисло молчание; потом послышалось тяжёлое дыхание – громкое и сердитое как паровозный гудок перед отправлением состава.
— Это шутка такая?
— Вовсе нет. Вы просили холодильник – вот он есть. Хотели конкретную модель – стоило сказать заранее.
Услышав мой тон разговора по телефону, Данил появился в дверях кухни:
— Дай трубку! – прошипел он раздражённо.
— Нет уж… Мы договорились: вопрос решаю я – вот и решаю сама до конца.
Лариса перешла на более мягкий тон:
— Александра… если ты думаешь, что можешь так со мной обращаться…
Но я знала этот голос – затишье перед бурей:
— Лариса… если вас что-то не устраивает – могу вернуть покупку обратно… Но деньги уже потрачены…
— На что?!
Я выдержала паузу:
— На себя…
Данил вырвал телефон из моих рук и тут же приложил к уху:
— Мам… мамочка… ну успокойся… мы приедем сами всё посмотрим…
Потом обернулся ко мне.
