– А кто тебе позволил брать пряники без разрешения? Мне не жалко, но сначала спросить надо. Или тебя этому не учили?
– Выключи немедленно! Кто дал тебе право включать телевизор? Сломаешь – кто новый купит? Ты, что ли?
Анастасия наблюдала за каждым его шагом, и мальчик это чувствовал – начал избегать её. Питались они с Оксаной отдельно. В сельском доме продукты ведь общие – погреб один на всех, да и запасы круп, муки и сахара тоже. Но теперь появился ещё один рот, и это выводило Анастасию из себя.
Вот и сегодня, когда мальчик допил остатки молока, которое оставили для каши Мелании, Анастасия в раздражении пожаловалась мужу:
– Скажи ей хоть что-нибудь! Чего молчишь? – бросила взгляд на Тараса.
– Вот сама и скажи… раз такая умная…
Ходили по дому молча. Тарас злился: на старушку, на жену и на самого себя тоже. От злости только сильнее замахивался топором во дворе, колол дрова с удвоенной силой.
Он понимал: жена придирается к мелочам. Но ведь порядок в доме должен быть.
– Бабушка, Мирослав твой молоко выпил — Мелания теперь без каши осталась.
– Так надо было сходить за молоком-то. Почему она не пошла?
– Не знаю… Наверное, думала — есть ещё. Она же отложила специально.
– Так то вчерашнее было. Я от Евдокии принесла. Вчера не пошла — думала она сходит.
Тарас махнул рукой: пусть сами разбираются!
А мальчишку будто никто и не замечал всерьёз. Прошла неделя за неделей — уже второй месяц шёл — а о нём никто толком не вспоминал. Анастасия всё ждала: вот-вот приедут забрать его обратно.
Обязаны же забрать…
Но время шло — он осваивался в доме. Мелания уже играла с ним без устали, ходила за ним повсюду. Он её никогда не обижал — сам ведь был по сути одиноким ребёнком и радовался компании.
– Гляди-ка ты! Нянька какой стал! – радовалась Оксана.
Анастасия лишь пожимала плечами: хорошо хоть Вера теперь не висит у неё на руках весь день… Но чужому ребёнку всё равно нет места в их семье.
Мирослав жил как бы стороной: если Анастасия была на кухне – туда он даже носа не совал; чаще сидел у Оксаны или помогал ей по хозяйству.
Однажды Тарас вышел покурить на заднее крыльцо; до уборной идти далеко – решил справить нужду тут же рядом с домом. Расстегнул ширинку – глядь под крыльцом Мирослав сидит на корточках рядом с дворовым котом.
– Ого! Лёха! Ты чего тут делаешь? Прячешься от кого?
Мальчик сидел неподвижно, будто застыл.
– Вылазь давай! Замёрзнешь тут совсем! Почему домой-то не идёшь?
– Я бабАню жду… – так он называл Оксану.
– Так она нескоро вернётся… Она к папе Николаю пошла — у них там картошку перебирают дела всякие… Пошли домой!
Мирослав мотал головой — идти отказывался; пришлось Тарасу чуть ли не силой тащить его внутрь дома.
А дома снова началось:
– Он опять Веру разбудил! Я еле уложила её спать!
Оказалось: Мирослав уронил поварёшку — та грохнулась об пол как назло именно тогда, когда девочка только задремала…
– А ты что ж ему супа наложить не могла?! – голос Тараса стал громче обычного.
– Да я вообще-то и не обязана! У меня свой ребёнок есть! Я весь день кручу́сь как белка в колесе! А этот под ногами путается постоянно! Бабка притащила его сюда — пусть сама теперь нянчится!
– Ну уж накормить-то можно было бы!
Слово за слово — началась настоящая перебранка. Мирослав тем временем сидел тише воды в комнатке у Оксаны; голову втянул в плечи… Лучше бы остался под крыльцом!
– Я больше так жить не могу… Поеду к маме своей… – всхлипывала Анастасия сквозь слёзы. – Если б я знала заранее… Я думала это будет наш дом… Наш!.. А если завтра она ещё какого-нибудь старика приведёт?!
– Имеет право!.. И пацана я никому в обиду давать не собираюсь! Маленький он ещё… Хоть бы пожалела…
В этот момент Мирослав несмело вошёл на кухню:
— Дядя Тарас… отвезите меня обратно в детдом… пожалуйста… Я быстро соберусь…
Тарас взглянул на жену; та опустила глаза долу… Потом поднялась со стула и начала накладывать суп из кастрюли:
— Мирослав… иди сюда… Мы просто поругались немного… Сейчас помиримся… Какой ещё детдом?.. Никуда ты отсюда не пойдёшь!.. У нас жить будешь!.. Только смотри мне — когда Вера спит, чтоб тишина была!
Мальчик подошёл медленно; смотрел исподлобья настороженно… но ложку взял всё-таки и попробовал суп:
— Я много есть не буду… Мне немного хватает… И помогать буду…
Анастасия вытерла нос рукавом:
— Ешь давай!… Помощник наш…
С того дня вроде стало спокойнее: начали все привыкать к тому, что теперь с ними живёт Мирослав тоже…
Но через пару недель возле дома остановилась машина: вышли участковый инспектор, солидная женщина из комиссии и незнакомый мужчина средних лет. Представились официально: выездное заседание комиссии по делам несовершеннолетних…
— Кто хозяин дома? Кто здесь прописан?
Поговорили отдельно с Оксаной, потом с Анастасией и наконец с самим Мирославом…
— Нам поступило заявление о том, что ребёнок находится здесь незаконно…
— Заявление?! Да кто ж такое написал?! – ахнула Оксана возмущённо…
Женщина перевела взгляд на Анастасию строго; но тему сменила:
— Вам нужно выписаться оттуда и оформить регистрацию здесь официально… Иначе ваше проживание считается нарушением закона…
По какой-то причине злилась она именно на Анастасию…
В итоге сообщили прямо: мальчика придётся забрать временно в приют до выяснения дальнейшей судьбы…
Так оно вскоре и случилось…
Приют находился недалеко — всего три остановки от их Рокитного… И каждый день ездила туда Оксана — надеялась выпросить назад своего мальца…
Но увы…
