— От зарплаты до зарплаты, говоришь? — с усмешкой переспросила та. — Ты на себя в зеркало давно смотрела? Одежда у тебя явно не с базара, дочка в садик ходит, а муж с новым телефоном не расстаётся! У вас всё есть! Просто помогать не хотите!
— Вы неправильно всё воспринимаете, — спокойно произнесла Оксана, хотя внутри у неё всё кипело. — Мы не отказываемся из упрямства. Просто… нечем делиться.
— Есть чем! — резко перебила Раиса и ткнула пальцем в столешницу, будто делала решающий ход в игре. — У вас есть квартира.
Воздух на кухне словно загустел. Оксана не сразу осознала смысл сказанного.
— Простите… что вы имеете в виду?
— Продай квартиру, — произнесла Раиса ровным голосом, почти без эмоций. — Погасишь мой долг по кредиту, а сами поживёте на съёмной квартире или у твоих родителей. Вы молодые ещё, справитесь.
— Вы это серьёзно сейчас? — Оксана невольно рассмеялась: коротко и натянуто. — Мою квартиру продать? Там ведь живёт ваша внучка! И ради чего? Чтобы покрыть ваш долг?
— Это называется поддержка семьи! — вспыхнула Раиса. — Ты же теперь не чужая нам! Разве родные поступают иначе? Я всю жизнь семье отдала! Работала без отдыха! Сына одна вырастила!
— А теперь хотите, чтобы я расплатилась за вашу самоотверженность?
— Не преувеличивай! — Раиса поднялась и посмотрела сверху вниз. — Если ты действительно любишь Тараса, ты обязана помочь его матери. Всё твоё теперь общее! Это семейное!
Оксана ощутила внутри болезненный надлом.
Она устала оправдываться и быть деликатной.
— Эта квартира принадлежит мне, — твёрдо сказала она. — Я купила её задолго до знакомства с вашим сыном. И никто меня не заставит продавать её ради чужих долгов.
— «Чужих»?! — с нажимом повторила Раиса. — Так вот как… Значит, я тебе чужая?
— А разве вы поступили иначе? Когда оформили кредит ради чужой свадьбы?
Наступила тишина. Только стрелки часов щёлкали каждую секунду.
Раиса медленно взяла сумку со стула.
— Ты ещё пожалеешь об этом разговоре, — процедила она уже в коридоре. — Тарас узнает, как ты со мной разговаривала.
— Пусть знает, — спокойно ответила Оксана.
Дверь захлопнулась с глухим звуком. В квартире вновь воцарилась тишина – но она была тяжёлой и вязкой: словно сама сцена оставила липкий след в воздухе.
Оксана стояла у двери неподвижно. Потом медленно опустилась на стул и закрыла лицо ладонями. Ей хотелось закричать – но София спала за стенкой.
Когда вечером вернулся Тарас, она рассказала ему всё без лишних эмоций – просто изложив факты как есть.
Он слушал молча; его лицо становилось всё жёстче с каждой фразой.
— Она что… совсем?.. — начал было он и оборвал себя на полуслове. Вздохнул тяжело и направился на кухню: налил себе воды из графина. — Продать квартиру?.. Это уже за пределами разумного…
— Она считает: если семья настоящая – всё должно быть общим…
Тарас усмехнулся криво:
— Ну тогда пусть поделится со мной своей пенсией наполовину…
— Тарас…
Он резко поставил стакан на стол:
— Хватит молчать об этом. Я сам ей скажу всё напрямую.
Он набрал номер матери прямо при Оксане; говорил кратко и сухо – но голос дрожал от напряжения:
— Мама, больше никаких разговоров о квартире быть не должно. Это наш дом с Оксаной и Софией. За свою жизнь отвечаешь ты сама – ясно?
На другом конце послышался крик возмущения – но Тарас лишь добавил:
— Если продолжишь давить – я прекращу общение полностью.
Он сбросил вызов, шумно выдохнул и сел рядом с женой:
— Извини меня… Не должен был ты через это проходить…
Она ничего не сказала в ответ – просто взяла его за руку крепко-крепко.
Они сидели молча до тех пор, пока София не проснулась и не позвала их из комнаты своим тонким голоском.
После того разговора наступило затишье длиною в неделю: ни звонков, ни сообщений; даже визитов под предлогом «домашней выпечки» или жалоб больше не было слышно от Раисы.
Сначала Оксана насторожилась: проверяла телефон по привычке – ждала подвоха или скрытого манёвра… Но тишина сохранялась упорно день за днём.
Первым расслабился Тарас:
— Видишь? Всё закончилось,— сказал он однажды вечером с облегчением в голосе: открыл бутылку пива и устроился поудобнее на диване.— Поняла наконец-то… Переборщила тогда – остыла теперь…
Оксана лишь пожала плечами:
— Или просто готовится к новой атаке…
Он усмехнулся краем губ… но уверенности в этой улыбке уже не было вовсе…
