Пришлось коротко изложить суть. Елена ахала в трубку, не веря услышанному.
— Ужас какой… Держись, дорогая. Ты все правильно сделала. Я сейчас приеду.
Потом последовали звонки родным и приглашённым. Всем я говорила одно и то же: «Свадьба отменяется по личным причинам». Без лишних объяснений — не хотелось выносить это на всеобщее обозрение.
Телефон разрывался от сообщений Богдана: «Оксана, прости», «Это всё мама», «Я всё исправлю», «Давай поговорим». Я читала их молча. Что он мог изменить? Вернуть утраченное доверие?
К ночи я чувствовала себя полностью опустошённой. Елена была рядом, поила меня чаем с коньяком и повторяла, какой Богдан подлец, а его мать — настоящая ведьма. Это немного облегчало боль.
Наутро, в день, который должен был стать моей свадьбой, я проснулась с неожиданным ощущением легкости. Исчезли тревога и сомнения — осталась только кристальная ясность.
Я поднялась, сварила кофе и посмотрела на себя в зеркало. Уставшая, с тёмными кругами под глазами — но взгляд был живой. Не взгляд сломленного человека.
В обед зазвонил дверной звонок. В глазке — Богдан с букетом белых роз. Моих любимых.
Я не открыла дверь.
— Оксана, я знаю, что ты дома. Пожалуйста, открой! Нам нужно поговорить!
Я молчала.
— Оксана… Я был дураком! Надо было сразу сказать тебе правду! Но мне было страшно… Мама давила… Уверяла, что ты сама не понимаешь своего счастья и нам надо помочь тебе принять правильное решение…
«Помочь принять решение»… Как знакомо звучит эта фраза.
— Уходи, Богдан, — тихо произнесла я, прижавшись лбом к холодной двери.
— Я не уйду! Пока ты меня не выслушаешь! Я люблю тебя! Готов порвать все связи с матерью ради тебя! Только вернись!
Я покачала головой — хотя он этого видеть не мог.
— Проблема не в твоей матери, Богдан. Проблема в тебе самом. Ты позволил этому случиться. Ты был готов обмануть меня. А любовь и ложь несовместимы. Уходи.
Он постоял ещё немного у двери — минут десять или больше — а потом я услышала удаляющиеся шаги. Букет остался лежать у порога. Даже за ним я не вышла.
Следующие дни прошли как в полусне. Я взяла отпуск на работе и просто оставалась дома: читала книги, пересматривала старые фильмы… Пыталась собрать себя заново из осколков.
А потом снова позвонила Ярина:
— Ну что там у тебя? Жива?
— Жива-здорова, тётя Ярина… — впервые за долгое время я улыбнулась искренне. — Спасибо вам большое…
— Да ну что ты… — она замолчала на секунду.— Жалко твою мать… Она всегда старалась видеть в людях хорошее… И ты такая же… В неё пошла… Ну ладно… Береги себя… Если что – звони…
И эти простые слова согрели меня куда сильнее всех признаний Богдана в любви.
***
Прошёл месяц прежде чем я решилась поехать в Смелу – на дачу.
Старенький дом встретил скрипом калитки и ароматом спелых яблок вокруг сада. Трава поднялась почти до бедра; крыльцо слегка перекосилось от времени – но это было моё место. Родное до боли сердце место.
Все выходные я провела там: косила траву вручную, пропалывала грядки от сорняков и мыла окна до блеска стекол – работа отвлекала от мыслей и словно лечила душу ранами изнутри… С каждым движением косы или вырванным корнем из земли уходило что-то тяжёлое изнутри меня самой…
Вечером сидела на ступеньках крыльца с чашкой чая в руках и смотрела на закатное солнце над садом – впервые за долгие годы ощущая: вот оно – моё место под небом… Здесь всё настоящее…
В воскресенье уже собиралась возвращаться обратно в городскую квартиру – как у калитки остановилась старая «Лада». Из машины вышла Ярина – худая женщина в простеньком ситцевом платье…
— Решила проверить как ты тут устроилась,— сказала она негромко через калитку…
— Заходите ко мне во двор,— пригласила я её.— Чаю попьём вместе…
Она вошла неспешно внутрь участка; осмотрелась внимательно вокруг; присела на лавочку возле дома… Я вынесла ей чашку горячего чая…
Мы долго сидели молча…
— Дом совсем зарос,— наконец произнесла она.— Тут бы руки мужские пригодились…
— Обойдусь сама,— усмехнулась я.— Справлюсь без помощи…
Она посмотрела пристально мне прямо в глаза; её суровое лицо вдруг смягчилось теплом:
— Справишься… Ты ж вся пошла в мать свою… Та тоже была упёртая…
Потом она рассказала немного о прошлом: о глупой ссоре с моей мамой много лет назад; о годах молчания между ними; о сожалениях поздних… И слушая её откровения – я понимала: вместе со старым домом возвращается ко мне семья… Настоящая семья – пусть колючая характером да непростая натурой – но честная до конца…
Перед уходом она сунула мне узелок:
— Вот тут пирожки яблочные… Сама пекла…
Тем вечером уже дома – сидя одна за кухонным столом своей городской квартиры – ела эти чуть неровные пирожки со сладкой начинкой внутри… И думала: как же странно устроена жизнь человека…
Я чуть было не вышла замуж за мужчину чья мать хотела украсть у меня мою землю… А поддержку нашла у той женщины которую раньше считала врагом семьи…
Что будет дальше? Не знала точно…
Встречу ли ещё свою любовь? Построю ли когда-нибудь новый дом?
Но одно знание во мне укрепилось окончательно:
Больше никто никогда не будет принимать решения вместо меня.
И больше никогда красивые слова не заменят настоящую заботу…
На столе передо мной лежал чистый лист бумаги.
Я взяла ручку.
Написала сверху заголовок:
«План строительства дома».
А ниже:
«1) Заказать новый кадастровый план лично».
Я улыбнулась.
Моя новая жизнь начиналась.
И строить её теперь буду только сама.
По собственным правилам жизни.
А вы бы смогли простить такой обман ради любви?
Или ушли бы навсегда без оглядки?
