– Я же только вчера тебе дал две тысячи! – с раздражением в голосе влетел в комнату Богдан. – Куда ты их дела?
Оксана вздрогнула от неожиданности. Ребёнок слегка пошевелился, но продолжал спать.
– На питание для Данила, – ответила она почти шёпотом, стараясь не потревожить малыша. – Смесь закончилась, пришлось купить новую банку, ещё овощное пюре…
– Не может смесь столько стоить! – перебил её Богдан. Его лицо налилось краской, глаза метали молнии. – Ты вообще не умеешь обращаться с деньгами! Разбрасываешься ими бездумно!
– Богдан, я всё фиксирую, могу показать чеки…
– Да плевать мне на твои бумажки! С таким подходом мы скоро на улице окажемся! – рявкнул он и хлопнул дверью так сильно, что стекла задрожали. Данило заплакал. Оксана подошла к кроватке и аккуратно прижала сына к себе, укачивая его и тихо бормоча успокаивающие слова.
На прошлой неделе Даниле исполнилось полгода. За эти месяцы Оксана уже и забыла, когда ей удавалось поспать больше четырёх часов подряд. Под глазами поселились тени усталости, руки дрожали от изнеможения, а мысли путались в голове.
В углу комнаты обои начали отходить от стены, а на потолке расползалось жёлтое пятно — напоминание о старой протечке. Эта тесная однокомнатная квартира за двадцать тысяч гривен — всё, что они могли себе позволить сейчас.
А ведь когда-то у них было собственное жильё — просторная двушка в новостройке: современный ремонт, большие окна с видом на город и уютная кухня с техникой по последнему слову. Иногда Оксана наведывалась туда по просьбе арендаторов — проверить счётчики или принять доставку. Стоя посреди залитой светом гостиной, она не могла осознать: как они оказались в этой съёмной сырой клетушке среди плесени и насекомых? Квартира приносила тридцать пять тысяч гривен аренды — едва хватало покрыть ипотеку. Порой даже приходилось доплачивать из своего кармана.
Три года назад Богдан убеждал её взять кредит на жильё. Уверял: справится сам — зарплата растёт, премии помогут закрыть все обязательства. Оксану терзали сомнения: сумма была пугающей — пять миллионов казались неподъёмными. Но муж был настойчив и красочно рисовал будущее: детская с мягким ковром под ногами малыша, кухня с островком посередине и балкон с цветущими горшками летом… Обещал: к рождению ребёнка у них будет свой уютный уголок.
Она согласилась. Тогда оба работали: у Богдана действительно были хорошие бонусы — по пятьдесят-семьдесят тысяч ежеквартально. Всё казалось выполнимым. Первый год прошёл легко: они жили в своей квартире, обустраивали её по вкусу — мебель покупали постепенно и с любовью.
Потом наступила беременность Оксаны: токсикоз сменился угрозами выкидыша и больничным листом… Доходы резко сократились. Затем начался декретный отпуск… Все выплаты ушли на досрочное погашение кредита — исчезли мгновенно как капля воды в море долга размером в пять миллионов.
Максим зашевелился…
