Она налила себе стакан воды и выпила его залпом. Во рту пересохло, в голове стучало. Нужно было прийти в себя, собраться, но внутри всё кипело — злость требовала выхода.
— Знаешь, что самое обидное? — Владислава обернулась к мужу. — Что для неё я всегда оставалась чужой. Тридцать три года! Родила ей внуков, ухаживала, когда болела, готовила, убирала. А она до сих пор при всех говорит: «Богдану бы жену получше найти». Я сама слышала это на Зоряновом дне рождения. Думала, я на кухне и не услышу? А я услышала. Каждое слово.
Богдан сжал кулаки и промолчал. Что он мог возразить? Бессмысленно отрицать — Ганна никогда не скрывала своего отношения к невестке. Владислава ей казалась недостаточной: не из той семьи, образование не то, манеры неподходящие. То, что она тянула весь дом на себе, работала на двух работах и поднимала детей — будто бы ничего не значило.
— Помнишь наш первый вечер? — вдруг спросила Владислава и опустилась обратно на стул. Голос её стал тише и мягче. — В клубе на танцах познакомились. Ты подошёл ко мне тогда… Я была в синем платье — мама сшила его сама. Ты сказал тогда, что я красивая… Что хочешь жениться.
Богдан наконец поднял взгляд на жену. В её глазах блестели слёзы, но она их не проливала. Просто смотрела — уставшая женщина с измученным лицом, которая держится из последних сил.
— А твоя мать сидела тогда на свадьбе так, будто пришла вовсе не праздновать… Всем твердила: ты ошибся выбором, рано женился… Будто я тебя заманила хитростью! Хотя это ты меня уговаривал… просил… клялся в любви…
— Влад…
— Не перебивай! — Она вскинула ладонь. — Потом Ярина родилась… Я надеялась: вот теперь-то она изменит отношение! Всё-таки внучка же! Но нет… И тут нашлось к чему придраться: то пеленаю неправильно, то кормлю чем-то «не тем», то гуляю мало… А когда появился Зорян — вообще неделю молчала со мной! Как будто это моя вина!
Владислава вытерла глаза тыльной стороной ладони. Прошлое отзывалось болью внутри так ярко и остро, словно всё случилось только вчера.
— Я терпела ради тебя… Потому что любила… Потому что верила: семья важнее всего… Но у меня тоже есть границы, Богдан… И ты сейчас их переступаешь.
Он сел напротив неё за стол и протянул руку через него навстречу ей. Владислава не отстранилась… но и ближе не подошла. Просто сидела молча.
— Мне тяжело брать кредит… честно… Но ведь это моя мать… Как я могу отказать?
— А я кто тебе? Не жена разве? Дети чьи? Твои ведь! — Она покачала головой с горечью в голосе. — Ты всегда выбираешь её сторону… Всегда! Даже когда понимаешь сам: она неправа!
— Это неправда…
— Это правда! — резко ответила Владислава и начала ходить по кухне взад-вперёд от напряжения в теле.— В прошлом году Настя лежала в больнице ночами – кто был рядом с ней? Я! А где был ты? У мамочки своей – потому что ей «вдруг стало плохо». Ей всегда становится плохо именно тогда, когда нам нужна помощь! Странное совпадение?
Снаружи хлопнула входная дверь – вернулась Ярина. Владислава замолчала и прислушалась: дочь прошла мимо кухни прямо к себе в комнату без слов или вопросов. Слава богу – детям лучше держаться подальше от этого разговора.
— Послушай внимательно… — Она подошла ближе к мужу и посмотрела ему прямо в глаза.— Если ты решишь взять этот кредит – я уйду отсюда. Без скандалов или истерик – просто соберу вещи и съеду: хоть к Ярине пойду жить, хоть к подруге… куда угодно… Но здесь больше оставаться не стану.
— Ты же так не можешь…
— Могу… И сделаю это обязательно,— произнесла она спокойно и холодно.— Мне пятьдесят пять лет – ещё совсем не старуха для того чтобы остаток жизни тащить этот груз дальше за собой… Твоя мать как-нибудь проживёт без кредита… А вот наш брак может этого уже не выдержать…
Богдан побледнел заметно; такой уверенности он прежде за ней никогда не видел. Даже когда она злилась или кричала – было ясно: эмоции пройдут со временем… Сейчас же перед ним стояла женщина абсолютно серьёзная.
— Ты меня шантажируешь?.. – хрипло выдавил он из себя.
— Нет… Я просто впервые ставлю условия,— ответила Владислава спокойно.— Тридцать три года я старалась подстроиться под всех вас; молчала; терпела унижения; думала – так надо ради семьи… А теперь поняла одно: уважают только тех людей, которые умеют уважать самих себя… А я слишком долго позволяла топтаться по себе без ответа…
Она отвернулась от него и направилась к столу за телефоном…
