Я сидела в кресле, повернувшись лицом к окну.
— Здравствуйте, — её голос прозвучал глухо. — Мне посоветовали вашу компанию. Нужно… ну, сделать красиво у входа. Я продаю бизнес, а риелтор сказал, что внешний вид сильно снижает цену. Бюджет у меня ограничен, но…
Я медленно развернула кресло к ней.
— Привет, Оленька.
Часть 7. Зеркало
В кабинете воцарилась такая густая тишина, что казалось — её можно было резать секатором. Оленька побелела до того, что румяна на щеках стали напоминать маску клоуна. Она вцепилась в спинку стула.
— Татьяна?
— Садись, — я указала на кресло напротив себя. Без эмоций. Без победного тона.
Она опустилась в него так, будто ноги отказались её держать.
— Это… твоё?
— Моё.
— Но как? Ты ведь… — она запнулась. Слова «ты же никто» не прозвучали вслух, но повисли между нами тяжёлым намёком.
— Я трудилась, Оленька. Пока ты старалась выглядеть кем-то — я училась быть собой.
Вдруг она закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Не напоказ и не показушно, как бывало прежде — по-настоящему: с надрывом и беззащитностью женщины на грани отчаяния.
— У меня всё отобрали, Татьяна… Конкуренты задавили окончательно, аренда выросла до небес, муж ушёл к молодой… Я вся в долгах по уши! Квартиру могут забрать! Если я не продам салон дорого — останусь на улице! Помоги мне… По старой дружбе… Сделай скидку или рассрочку? Я верну всё! Клянусь!
Я смотрела на неё и ощущала только сочувствие. Передо мной была уже не «королева», а испуганная женщина средних лет с рухнувшими иллюзиями и разбитыми мечтами.
— В рассрочку мы не работаем, — ответила я ровно. Это бизнес.
Она подняла взгляд: глаза были полны слёз и страха. В них читалось: «Ты сейчас отыграешься». Она ждала отказа и унижения.
— Но… — продолжила я спокойно, — объект я осмотрю лично.
Мы отправились к её салону красоты. Там царил упадок: урны переполнены мусором; из вазонов торчали засохшие ветки туй — тех самых растений, которые она когда-то купила вопреки моим советам.
Я шагала по участку размеренно и внимательно осматривалась вокруг; Оленька семенила за мной следом и пыталась поймать мой взгляд глазами полными мольбы. Картина была печальной: роли поменялись полностью… но это не приносило мне удовлетворения или злорадства.
— Здесь нужно всё переделывать с нуля, — вынесла я заключение после осмотра территории. — Почва испорчена химией с дороги; придётся снять верхний слой грунта полностью и уложить рулонный газон заново; посадить можжевельники вместо погибших туй… Это обойдётся тебе примерно в… — я озвучила сумму.
Оленька ахнула от неожиданности:
— У меня таких денег нет! Татьяна… ну мы же…
— Нет больше «мы», Оленька. Всё закончилось тогда же, когда ты оставила меня под дождём без объяснений или поддержки. Сейчас есть клиент и подрядчик. Я не могу работать себе в убыток: у меня сотрудники получают зарплату; налоги платятся вовремя…
Она опустила плечи:
— Тогда ничего не получится… Мне конец…
Развернулась медленно и пошла прочь сгорбленная фигура проигравшей женщины…
Часть 8. Свет
— Подожди! — окликнула я её вслед.
Она остановилась на месте без движения.
Я подошла ближе и достала из сумки визитку – чужую визитку:
— Это номер центра переквалификации для женщин старше пятидесяти лет. Там есть реальные курсы: администраторов гостиниц; флористов; бухгалтеров… И психолог тоже есть – бесплатно консультирует всех желающих…
Оленька взяла карточку растерянно:
— А зачем мне это? Я ведь владелица салона… была…
— Ты больше не владелица бизнеса, Оленька… И я уже давно не жена чиновника из мэрии Полтавы… Мы теперь просто две женщины за пятьдесят с лишним лет жизни позади – но ещё с двадцатью или тридцатью впереди… Кем ты будешь дальше? Плакаться о прошлом или начнёшь строить новое?
Она тихо спросила:
— А фасад?
Я кивнула:
— Фасад сделаю тебе сама – это будет мой демонстрационный проект: «Преображение безнадёжного случая». Ты оплатишь только материалы – работу моих ребят беру на себя как учебную практику для них… Но при одном условии!
Оленька настороженно посмотрела:
— Каком?
Я ответила твёрдо:
— Ты перестанешь делить людей на «кого-то» и «никого». Никогда больше так не говори ни про уборщицу; ни про курьера; ни про старую подругу детства… Потому что жизнь любит шутки – особенно такие: поменять местами ферзя с пешкой…
Она долго смотрела мне прямо в глаза – впервые за многие годы там был человек вместо оценщика статуса одежды или прически…
Хриплым голосом сказала:
— Спасибо тебе… Прости меня… Татьяна…
Я улыбнулась чуть грустно:
— Простила тебя ещё год назад – когда впервые взяла лопату в руки… Злоба плохое удобрение: ничего путного из неё не вырастает кроме сорняков…
Прошло полгода…
Тёплым вечером я сидела в своём саду среди зелени и цветов ручной работы моего коллектива… Мой бизнес развивался стабильно; дочь недавно защитила диплом успешно…
И вот пришла открытка…
На фото была обычная женщина в аккуратной форме администратора гостиницы – улыбалась открыто и искренне…
На обороте знакомым почерком было написано:
«Зарплата небольшая – зато коллектив хороший! Ноги гудят к вечеру ужасно – но справляюсь! Заходи как-нибудь попить чайку – тут булочки вкусные пекут 🙂 Оленька».
Я улыбнулась невольно…
Посмотрела на свои руки: под ногтями земля; мелкие царапины от розовых кустов вдоль дорожек…
Это были руки человека живущего полной жизнью без страха перед трудностями…
Год назад мне сказали: ты никто…
Сегодня я знаю точно: я есть Я.
И этого вполне достаточно для счастья.
