Глава 1
Глава 11 — Простите, мне нужно с вами поговорить!
Я больше не могла оставаться в этой комнате, где каждый скрип и тихий звук отзывались эхом чужой, пугающей судьбы. Спрятав письма, я поняла: мне нужны не обрывки прошлого, а живые ответы. Единственная, кто мог пролить свет на происходящее, жила двумя этажами ниже — соседка, которая казалась частью этого дома с незапамятных времён. Я хорошо запомнила её дверь: старая, облупленная, с потёртой краской. Однажды я видела, как она заходила внутрь — злобная старуха с вечно недовольным выражением лица. Казалось, она следит за всеми из-за плотной занавески на окне. Но именно такие люди обычно знают больше всех.
Спускаясь по лестнице, я сделала глубокий вдох — сердце билось так сильно, что казалось вот-вот выскочит из груди. Вблизи дверь выглядела ещё более угрюмой и отталкивающей. Я нажала кнопку звонка. Один раз. Потом ещё раз. В ответ — тишина. Ни малейшего звука изнутри. Может быть, её нет? Или она просто не хочет открывать? Отступать я не собиралась. Сжав кулак покрепче и преодолевая боль в пальцах от удара о дерево, я начала стучать по двери.
— Простите! Мне нужно поговорить с вами! — выкрикнула я так громко, как только могла в этом гулком подъезде.
Наконец послышались шаркающие шаги и скрежет задвигаемого засова. Между косяком и дверью появилась щель — из неё выглянуло морщинистое лицо с впалыми глазами и колючим взглядом.
— Вы всё ещё здесь? — процедила она сквозь зубы с ехидной усмешкой.
— Да… мы пока не уехали, — ответила я ровным голосом и добавила: — Вы меня впустите?
Я потянула дверь на себя настолько сильно, насколько позволяла тонкая цепочка безопасности между нами.
— Нет уж! Говори отсюда! — резко отрезала она.
Я поняла: спорить бесполезно. Она явно не была настроена на дружелюбный разговор.
— Мне нужно знать всё о тех людях, кто жил в нашей квартире до нас.
— Я уже всё тебе рассказала! — прошипела старуха и потянулась к ручке двери в явном намерении захлопнуть её перед моим лицом.
Но я опередила её движение: нога сама собой оказалась на пороге и преградила путь закрывающейся двери. Дерево больно ударило по ступне; резкая боль пронзила ногу до колена.
— Вы упоминали мальчика и его семью… Но кто жил там раньше? До них? — спросила я сквозь боль так спокойно, как только могла выдержать.
Старуха замерла на мгновение. Её глаза забегали по сторонам; казалось, она либо что-то вспоминала… либо пыталась это скрыть. Её реакция насторожила меня сильнее любых слов: та самая женщина, которая с таким удовольствием смаковала ужасы прежней истории про того парня и его родных… теперь вдруг теряет интерес к теме девушки-пленницы? Это было слишком странно… подозрительно даже.
— Раньше?.. — переспросила она другим тоном: злоба исчезла из её голоса так внезапно, что фальшивая доброжелательность прозвучала особенно тревожно. — Видишь ли… память уже ни к чёрту… Всё путается…
— А про сироту-девушку вы тоже ничего не помните? Не верю! Вы же всю жизнь здесь прожили! Не может быть!
— Ну да… Была тут одна такая… блаженная…
— Что значит «блаженная»?
— Да странная была девчонка… всё витала где-то в облаках… Мы всем классом старались держаться от неё подальше…
— Так вы были одноклассницами?
Ну да… — протянула старушка…
