— А что в этом странного? Денег у меня попросту нет! Купила лекарства, немного бытовой химии, коммунальные заплатила — и всё! — рассказывала Ганна, усаживаясь за стол.
— Мам, но я же в этом месяце сам оплатил твою квартиру. Как и в прошлом, — удивился Ярослав.
— Ну и что? Это значит, мне вообще не положено иметь ни копейки на случайные траты? А если вдруг кран потечёт в ванной? Или понадобятся ортопедические стельки? Или просто захочется сходить на маникюр? Я что теперь — не человек уже?! — с обидой возмущалась свекровь.
— Мам, никто не отрицает, ты человек. Но тебе самой не кажется твоя затея нелепой? — сказал сын с упрёком. Ему совсем не хотелось каждый вечер после работы слушать жалобы матери о её тяжёлой жизни вместо того, чтобы спокойно посмотреть любимую передачу или немного вздремнуть на диване после ужина.
— А почему это нелепо?! — вспыхнула Ганна.
— Потому что ты отказываешься от собственной жизни ради нас с Марией! Ты правда думаешь, нам жалко для тебя тарелку супа или кусочек любимого пирога? Конечно же нет! Но мы оба работаем и имеем право на покой после трудового дня. Нам нужно личное пространство, где можно расслабиться и чувствовать себя свободно.
— То есть моё присутствие вам мешает?! Прекрасно! Спасибо тебе, сынок! Не ожидала такого услышать. Совсем не ожидала…
Ганна резко поднялась из-за стола и, схватив сумочку с нервным движением, направилась к выходу.
— Мам, ну хватит устраивать сцены! Честное слово, надоело уже это всё… — не выдержал Ярослав.
— Надоело?! Значит я вам всем надоела?! Прекрасно… Пойду к себе домой. Посижу там одна. Ничего страшного — сухими корками перебьюсь. Мне не привыкать…
Ганна всхлипнула, вытерла слезу и вышла из квартиры с громким хлопком двери.
— Ну вот и поужинали… Аппетит напрочь отбило после таких спектаклей… — раздражённо пробормотал Ярослав.
— Вот бабушка даёт жару! Вас как хочет строит! Надо бы её в танцы записать или на плавание отправить! — вставил сынок со своего места за столом.
— Михайло, прекрати шутки. А ты… — обратилась Мария к мужу: — постарайся сильно не переживать из-за этого всего. Не принимай близко к сердцу. Ешь давай… И послушай меня внимательно, пожалуйста… — примирительно сказала она.
Ярослав действительно продолжил ужинать и стал внимательно слушать жену.
— Видишь ли… наш сын по-своему прав. Дело ведь вовсе не в том, что у твоей мамы настолько туго с деньгами, что нечего есть. Всё гораздо глубже. Она просто мается от скуки. У неё появилось много свободного времени и при этом почти нет общения. Ганна попросту не знает теперь куда деть свои силы и энергию. Ей нужны эмоции и контакт с людьми… А её будто заперли в пустом доме без всего того привычного ритма жизни, который был раньше…
