Слова соседки прозвучали грубо и вульгарно, но задели сильнее, чем она ожидала. Виталий действительно стал частью их семьи. Он не навязывался, не нарушал её личных границ, но его присутствие ощущалось повсюду в родительской квартире. И теперь Оксана не могла понять, вызывает ли это у неё раздражение или наоборот — странное и непривычное чувство уюта.
Когда она вошла в квартиру, мама встретила её в прихожей с теплой улыбкой:
— Оксаночка, Виталий ужин приготовил. Хотел посидеть с нами, но не успел — вызвали на дежурство. У них там что-то случилось.
Оксана кивнула и начала снимать обувь. Казалось бы, ничего особенного, но внутри что-то кольнуло. Она не сразу поняла причину этой реакции — почему ей стало грустно от мысли, что Виталия сегодня не будет.
В последующие дни Оксана продолжала работать как обычно. Под вечер перед выходными заглянула к родителям. Но стоило Любови вскользь заметить: «Виталия опять на сутки поставили… Совсем замучился без сна», — как внутри у Оксаны снова что-то дрогнуло. Она неожиданно поймала себя на том, что ждала его появления — хотя совсем недавно была уверена: лучше бы он пореже появлялся в их жизни.
Через пару дней поздним вечером она наконец увидела знакомую машину возле подъезда. Виталий выбрался из салона, потянулся от усталости и захлопнул дверцу. Оксана стояла у подъезда — будто случайно задержалась.
— Вернулся? — спросила она немного резче, чем собиралась.
— Да… вернулся, — подтвердил он с усталой улыбкой. — Сутки без сна позади… Жив-здоров. Давно не виделись.
Оксана промолчала несколько секунд и вдруг решилась:
— Зачем ты всё это делаешь? Помогаешь моим родителям, ужины оставляешь… Меня встречаешь после работы… Почему?
Виталий опустил взгляд на мгновение, будто подбирая нужные слова.
— Потому что хочу этого сам, — ответил он просто.— Я вырос в деревне: там всё было по-другому… Люди помогали друг другу без лишних слов. Я просто делаю то, что считаю правильным. — Он помолчал немного и добавил откровенно: — Мне давно не было так спокойно рядом с кем-то… после смерти мамы… Даже объяснить трудно.
— Это неожиданно… — тихо произнесла она. — Расскажешь?
Он задумался и кивнул в знак согласия. Их разговор затянулся надолго: он вспоминал своё детство в деревне — простую жизнь среди людей, которые всегда были готовы прийти на помощь друг другу; рассказывал о хозяйстве и буднях той жизни. Когда речь зашла о матери, голос его дрогнул; глаза увлажнились от воспоминаний. Мама Виталия умерла два года назад… После её ухода ему долго не удавалось обрести покой; он учился справляться с одиночеством… И только рядом с Любовью и Николаем ему впервые стало легче дышать… А теперь ещё и рядом с Оксаной.
Она слушала внимательно и молча; иногда лишь лёгким движением головы давала понять: ей важно услышать каждое слово до конца. Этот разговор стал для них обоих шагом навстречу друг другу; мостом понимания между двумя людьми.
Когда он закончил говорить, они ещё некоторое время сидели молча рядом. Оксане показалось: теперь она понимает его гораздо лучше.
Виталий решил сменить тему разговора и поделился недавним забавным случаем со своей работы.
Тем временем Любовь обеспокоенно выглянула в окно: дочка всё ещё не поднялась домой после того как вышла во двор поговорить с Виталием…
Николай рассказывал жене о том, как сегодня ответил соседям на очередные сплетни:
— Мол говорят: прикормили мы тут этого Виталика… Ну я им высказал всё как есть! Может хоть теперь перестанут языками чесать!
— А может мы действительно его «прикормили», да только зря ли? — усмехнулась Любовь себе под нос; хотя вслух этого никогда бы не признала…
Николай повторил свою фразу про соседей снова:
— Ну я им сказал пару слов по делу! Глядишь – заткнутся уже наконец!
Любовь почти не слушала мужа – её внимание было приковано к окну: она наблюдала за тем моментом когда Виталий сказал что-то дочери – а та вдруг звонко рассмеялась…
Николай слегка улыбнулся сквозь паузу:
— Давненько я нашу Оксану такой смеющейся не видел…
Любовь промолчала – но подумала ровно то же самое…
