Ирина помогла многим выбраться из чащи. Кое-кого даже уберегла от гибели. Местные не трогали её — знали, что зла она никому не причиняет, и решили: пусть живёт себе в своей избушке. Про неё ходили разные слухи. Одни говорили, что она лишилась рассудка после смерти мужа. Другие считали, что разум её помутился после гибели детей. Третьи были уверены — она скрывается от кого-то до сих пор. Все эти догадки были отчасти верны и одновременно далеки от истины.
Иногда по ночам Ирина сидела у печки и погружалась в воспоминания. В углу стоял старый сундук с детскими вещами — она его не трогала, хранила как память. Иногда открывала и вспоминала.
Сначала погиб муж — не случайно. Он слишком много знал и мешал многим людям в те тревожные времена, когда люди исчезали без следа. Затем начались звонки среди ночи — молчание на другом конце провода, слежка, силуэты у подъезда, письма с угрозами в почтовом ящике… У неё было двое детей: мальчик и девочка. Она решила уехать, пока ещё оставалась возможность спастись. Но оказалось — уже поздно.
Никто так и не выяснил причину отказа тормозов или просто не захотел разбираться. Ирина выжила — очнулась в больнице, где ей сообщили: дети погибли на месте аварии. Хотя однажды ей почудилось — то ли во сне, то ли наяву — будто кто-то шептал о том, что девочку могли забрать с собой… Но доказательств этому не было: только пустая палата да гнетущая тишина вокруг.
С тех пор она исчезла из мира людей: пропала из документов, расписаний и чужих глаз. Ушла в лесную глушь, в покинутую хижину, которую даже птицы облетали стороной. Никто её не искал или перестал искать со временем.
В те дни Ирина жить больше не хотела — думала исчезнуть навсегда… Но научилась существовать заново.
И потому впервые увидев Марьяну — худенькую настороженную девочку с испуганным взглядом — Ирина ощутила внутри отклик чего-то до боли знакомого… Или ей просто хотелось верить в это чувство? В каждом потерянном ребёнке она видела своих…
***
Когда Ростислав добрался до дома, его захлестнула волна чувств: страх уступил место жгучему стыду за собственную трусость… За то, что сбежал тогда ночью… За то бессилие быть кем-то значимым.
Он понимал: если расскажет брату о том ночном походе за Марьяной, последствия могут быть серьёзными. Девочку искали уже несколько дней все кому не лень — поисковики и добровольцы… Ни мать, ни отец такого «героизма» бы точно не оценили.
А ведь он хотел всё исправить… Найти Марьяну… Хотел хоть немного заглушить ту боль внутри себя, которая только усиливалась с каждым днём после её исчезновения. Он больше не мог спать спокойно… Не мог есть… Не выдерживал взгляда матери и особенно Алексея…
Ростислав чувствовал себя виноватым перед всеми: промолчал тогда, когда нужно было говорить; отступил там, где следовало стоять до конца… Если шанс всё изменить был возможен хоть когда-нибудь – сегодня он его упустил.
Проснулся он ближе к полудню – дом словно застыл во времени: тихо-тихо… Только негромкий плеск воды на кухне выдавал присутствие матери.
Ростислав вошёл туда понуро опустив голову – будто нес на плечах груз непосильный…
Он налил себе чаю и сел напротив брата – ждал момента остаться вдвоём с Алексеем и рассказать ему о той странной женщине из леса и своих поисках ночью… Но страх перед материнским гневом оказался сильнее желания признаться…
Когда брат посмотрел на него вопросительно – Ростислав отвёл взгляд в сторону… И снова промолчал…
Ночью ему снились кошмары – будто это он стоит над обрывом вместо Оксаны… Будто падает вниз…
Парень проснулся весь мокрый от пота – за окном уже светало… Долго сидел молча на кровати – размышлял о случившемся…
