Она не видела его уже пятнадцать лет, но узнала мгновенно. Почему же ее супруг за последние годы располнел, стал рыхлым, начал зачёсывать волосы набок, чтобы прикрыть лысеющий затылок, а Михайло будто бы остался прежним? Разве что черты лица стали более резкими и мужественными — и от этого он выглядел даже привлекательнее, чем в юности.
Оксанке было пятнадцать, когда они впервые встретились. Тогда мама с трудом уговорила отца отправиться в поход с палатками в Затоку — сдвинуть его с места было задачей не из лёгких. У Оксанки тогда был глупый купальник в цветочек, который давно стал ей мал. Она стеснялась его и потому носила поверх футболку — да и к вниманию со стороны парней ещё не привыкла.
Михайло на неё вовсе не обращал внимания. Именно это её и зацепило. Весь вечер она пыталась поймать его взгляд, но он будто нарочно смотрел куда угодно, только не на неё. А потом, когда над берегом опустились сумерки и отблески костра заиграли на лицах отдыхающих, он неожиданно взял её за руку и увёл прочь — туда, где сгущалась сиреневая тьма вечера. Там она впервые в жизни поцеловалась.
— Если вдруг что-то случится… пообещай приезжать сюда каждый год пятого августа? — спросил Михайло в один из тех промозглых октябрьских дней, когда стало ясно: их отношения близятся к концу.
Они не обсуждали это вслух — всё было понятно без слов. Почти каждая встреча заканчивалась ссорой. Оксанку раздражали бесконечные звонки от девушек с томными голосами, которые интересовались у Михайла, где он находится. А ему не нравилось то, что Оксанка отказывалась идти дальше поцелуев — говорила честно: пока не готова. Ей было семнадцать; подруги уже давно перешли эту черту — а она всё ещё боялась.
— Обещаю… Каждый год буду приезжать… — ответила она тогда с надеждой на то, что всё как-нибудь уладится само собой и поводов для таких поездок больше не будет.
В Затоку она вернулась всего дважды: первый раз в восемнадцать лет — воспоминания были ещё живы и внутри теплилась слабая надежда на то, что он всё поймёт и вернётся сам. Второй раз ей исполнилось двадцать три — за месяц до свадьбы. Зачем поехала тогда — сама толком объяснить не могла: вроде бы любила Александра… Но стоило увидеть ромашки на поляне — сердце начинало биться чаще.
Ромашки Михайло подарил ей тем самым утром после первого поцелуя. Тогда Оксанка была уверена: больше они точно не увидятся. После того вечера она испугалась своих чувств и убежала прочь; их палатка стояла далеко наверху склона — найти её там было почти невозможно.
Утром лицо у неё было таким печальным и потерянным, что даже мама решила её пожалеть: пошла мыть котелок сама к воде вместо того чтобы отправить дочь. У палатки остались только отец да младший брат Виктор со своей любимой красной машинкой в руках… И тут на тропинке появился он – аккуратный парень в светлой рубашке с охапкой ромашек.
Сначала Михайло её не заметил – окинул взглядом окрестности, заглядывая внутрь палаток мимо которых проходил. Увидев его приближение, Оксанка вспыхнула так сильно от волнения, что даже захотела спрятаться – но ноги словно приросли к земле.
И вот их взгляды встретились – он улыбнулся так искренне и радостно… Сердце у Оксанки сделало кульбит! Когда же Михайло подошёл ближе и протянул ей букет ромашек – брови у папы взлетели куда-то к затылку.
Позже она часто рвала такие же полевые цветы – перебирала лепестки пальцами под шёпот знакомого «любит – не любит»…
— Конечно любит! – смеялся Михайло однажды весело выхватывая цветок из её рук. – Пошли лучше купаться!
Интересно… помнит ли он об этом? Или всё давно стёрлось из памяти? Как они мечтали пожениться обязательно… быть счастливыми вопреки всему! Не так как родители: те ругались чуть ли ни ежедневно… Родители Михайла тоже жили неспокойно – потому-то он злился: зачем быть вместе тем двоим людям, если любви между ними нет вовсе?..
