Дмитрий усмехнулся.
— Подумаешь, справлюсь. Зато никто не пилит мне мозги.
Пятница прошла в приподнятом настроении. Оксанка нахваливала брата, восхищаясь его выдержкой. Доели остатки из холодильника, а потом заказали пиццу — Дмитрий оплатил. Сестра жаловалась на мужа: мол, невыносимый человек ей достался.
Суббота началась с беды. Рекс не дождался утренней прогулки в половине седьмого — Дмитрий проспал до десяти. Пес оставил огромную лужу в прихожей. Ламинат пошел волнами.
— Оксанка! Убери это! — крикнул он из спальни.
— Не могу! Меня от запаха выворачивает! — донеслось из гостиной. — И вообще, сделай мне кофе!
Ругаясь себе под нос, Дмитрий двадцать минут вытирал за псом. Потом направился на кухню и застал там гору немытой посуды со вчерашнего вечера — всё присохло намертво. Попробовал включить посудомойку — та запищала и выдала ошибку: закончилась соль. Где она хранится, он не знал даже приблизительно. Пришлось мыть вручную. От холодной воды и жира пальцы начали ныть — котел почему-то перестал греть воду.
К воскресенью стало только хуже.
— Папа, мне нужно на курсы! Дай денег и погладь рубашку! — заявила Мария.
— Гладь сама!
— Мама всегда гладила! Я опаздываю!
Дмитрий схватил утюг, но через пять минут обнаружил на рукаве дочериной блузки коричневое пятно от прожога. Мария расплакалась.
Оксанка появилась к обеду в халате и зевнула:
— Димочка, а обед будет? Я бы супчика поела… куриного… с лапшичкой домашней…
— Сама вари!
Он едва узнал свой голос — резкий, сорвавшийся на крик.
— Чего орешь? У меня мигрень! И вообще ты обещал заботиться! Я же твоя сестра!
Во вторник случилось худшее: котел окончательно вышел из строя. В доме температура упала до шестнадцати градусов тепла. Богдан по телефону выругался и сказал, что приедет только завтра: мол, Дмитрий сам виноват — за давлением не следил.
Максим притащил двойку по алгебре: времени заниматься с ним просто не было.
Продукты закончились полностью. На карте у Дмитрия осталось три тысячи гривен до зарплаты, а через два дня нужно платить кредит.
Оксанка тайком забрала последние деньги брата из бумажника и купила себе новый крем и торт к чаю. Ночью съела весь торт одна перед телевизором.
В среду Дмитрий вернулся домой после работы — начальник устроил разнос за опоздание — и увидел картину, от которой у него потемнело в глазах.
Оксанка развалилась перед телевизором с семечками; шелуха летела прямо на ковер. Рекс грыз его рабочий ботинок под диваном. А на плите убежало молоко и залило все конфорки вместе с горелками; запах стоял удушающий.
— Димочка… — протянула сестра капризным голосом, даже не повернув головы от экрана:
— Собака воняет ужасно… Помой её… И переключи канал… Пульт далеко…
Прозрение
Дмитрий почувствовал дрожь во всем теле: дергалось не только веко, но уже вся левая половина лица тряслась мелкой дрожью. Он медленно подошёл к дивану:
— Встала… — сказал он очень тихо.
— Что? — Оксанка повернула голову к нему удивленно.
— Встала… собрала вещи… И чтобы через час тебя здесь не было! К мужу иди… или к подруге… хоть на вокзал – мне всё равно!
— Ты меня выгоняешь?.. Родную сестру?..
— Потому что ты паразитка, Оксанка! Ирина вкалывала на двух работах – дом держала одиной рукой: детей растила, меня дурака терпела… да ещё тебя сверху навесом… А ты даже за собой чашку помыть неспособна! Убирайся отсюда немедленно!
