— Ну мы ведь не каждый день так живём… Дмитрию премию выдали, вот и решили немного себя порадовать.
Я перевела взгляд на отца.
— Дмитрий, тебе премию дали?
Он не поднял глаз.
— Небольшую.
— А ты мне на прошлой неделе говорила, что он два дня ничего не ел?
Екатерина вспыхнула.
— Тогда ещё премии не было…
— Премии выдают в конце месяца. А ты мне звонила четыре дня назад.
Она отвернулась и начала перекладывать что-то на столе, делая вид, что занята.
— Валерия, ну не начинай сейчас. Мы и так едва справляемся с расходами…
Я оглядела её платье, сервировку на столе и телефон в руках у Дмитрия.
— Ясно. Мне пора идти.
— Ты что, обиделась? — Екатерина схватила меня за руку. — Почему ты ведёшь себя как ребёнок?
Я аккуратно освободила руку из её пальцев.
— Я не обиделась. Просто всё поняла.
На следующий день Екатерина снова позвонила. В голосе уже не было слёз — только холодная твёрдость.
— Дмитрий сказал, что ты вчера ушла злая.
— Не злая. Просто стало ясно, куда уходят мои деньги.
— Куда-куда! На жизнь они идут! Ты думаешь, мы тут пиры устраиваем?
— Думаю, вы врёте мне.
Она замолчала. Когда заговорила вновь — голос стал ещё суше:
— Значит, больше помогать нам не будешь?
— Нет, больше нет.
— Ты забыла, кто тебя растил? Кто учёбу тебе оплатил? Мы себе во всём отказывали ради тебя!
— Не забыла. Благодарна вам за это. Но теперь я должна жить своей жизнью.
— Своей?! — она зло усмехнулась. — В тесной квартире с Людмилой? Это ты называешь жизнью?
— Да. Там хотя бы никто меня не обманывает.
Раздался короткий гудок — она повесила трубку. Я осталась сидеть на кухне перед тёмным экраном телефона. Руки были спокойны. Внутри чувствовалась пустота — но боли уже не было.
Из комнаты вышла Людмила и молча поставила передо мной стакан воды.
— Всё правильно сделала. Ни о чём не жалей…
Прошло две недели без единого звонка от Екатерины. Я ждала: то с тревогой — вдруг снова начнёт давить; то с надеждой — может быть поймёт…
И вот позвонил Дмитрий:
— Можно подъехать? Надо поговорить…
