– А меня повысили! – Тарас с размаху бросил портфель на диван, сияя, будто только что покорил вершину мира. – Теперь я заместитель начальника отдела. Зарплата выросла почти в полтора раза.
Оксанка улыбнулась искренне, от всей души.
– Это великолепно! – она встала и обняла мужа. – Поздравляю тебя. Правда, Тарас, ты этого заслужил.
Он ответил на объятие рассеянно, словно мыслями уже был где-то далеко. Оксанка решила, что это просто усталость или растерянность от неожиданной новости. Такое случается — даже радость требует времени на осмысление.
– Я вот подумал… – Тарас мягко освободился из её объятий и направился к холодильнику. – Нам стоит пересмотреть наши финансовые договоренности.
– В каком смысле?
– Раздельный бюджет. – Он достал бутылку минералки и сделал глоток прямо из горлышка. – Каждый распоряжается своими деньгами сам. Квартирные расходы пополам, остальное — отдельно. Современно и практично.
Оксанка моргнула раз, потом второй — будто пыталась перезапустить сознание.
– Подожди-ка… Ты получаешь повышение — и первое, что тебе приходит в голову, это отделить наши финансы?
– Именно так. – Тарас пожал плечами без тени сомнения. – Кто зарабатывает — тот и тратит по своему усмотрению. Ты получаешь — ты распоряжаешься. Я тоже самое делаю со своими деньгами. Разве не честно?
Честно… Слово повисло в воздухе холодным эхом.
Внутри всё сжалось в плотный комок боли и недоумения. Восемь лет вместе… Восемь лет она верила: они одна команда, единое целое; его успехи — их общие достижения, его неудачи — их общее испытание.
– То есть… – она говорила медленно, тщательно подбирая каждое слово, – всё то, что мы строили вместе… теперь больше ничего не значит?
– Оксанка, ну зачем ты устраиваешь драму? – Тарас закатил глаза с раздражением подростка. – Это всего лишь деньги. Рациональный подход к жизни. В Европе все так делают.
В Европе… Конечно же! Тарас всегда любил прикрываться этим абстрактным «Западом», где якобы царит идеальный порядок контрактов и логики вместо чувств.
Оксанка молчала. Она смотрела на мужа — мужчину тридцати четырёх лет в мятой рубашке с каплей минералки на подбородке — и пыталась понять: когда именно между ними возникла эта пропасть? Когда они перестали понимать друг друга?
Обида подступала волнами: предательство — вот как это ощущалось внутри неё. Не измена телу или сердцу… Нет, хуже: он больше не видел в ней жену или союзника по жизни; перед ним стояла просто соседка по квартире… экономическая единица?
Её руки машинально потянулись к раковине: привычный ритуал мытья посуды возвращал ощущение контроля над реальностью; монотонность движений помогала собраться с мыслями.
Где-то между третьей тарелкой и пятой её осенило так внезапно и ярко, что она едва не рассмеялась вслух от абсурдности происходящего.
Её зарплата… Её собственный доход никогда особо не интересовал Тараса.
Оксанка работала старшим аналитиком в консалтинговой фирме уже несколько лет подряд: три года назад её перевели на проектную систему с бонусами; затем повысили оклад; позже добавили процент от заключённых контрактов… Она никогда этим не хвасталась — просто выполняла свою работу добросовестно и эффективно. А Тарас?.. Он даже ни разу не поинтересовался суммами её дохода…
