— Почему ты такая злая? Боник же чистый! Он не кусается!
Не обращая внимания на слова хозяйки, она прошла в дом. Пес, фыркая, понесся вглубь — прямо в гостиную.
Спустя несколько секунд оттуда донеслись грохот и звон разбитого стекла. Оксанка вскочила и застыла на пороге.
Бульдог, пытаясь дотянуться до закусок на столе, опрокинул стул. Тот задел мольберт, который покачнулся и рухнул прямо на стену… На картину её отца.
Холст был разодран. В самом центре — там, где сияло солнце — зияла рваная дыра.
Повисла гнетущая тишина. Светлана стояла рядом с бутербродом в руке и продолжала жевать.
— Ой… Ну это ведь старье, да? Это твой папа рисовал? Он же не какой-то Шишкин. Заклеишь скотчем или нарисуешь новую — ты же умеешь.
В этот момент в дом вошёл Данило вместе с матерью. Он увидел лицо жены — бледное, как мел. Увидел изуродованную картину. И Светлану, спокойно доедающую колбасу.
— Уходите, — тихо произнесла Оксанка.
— Что? — не поняла Светлана.
— Вон из моего дома. И собаку забери. И тетю тоже.
— Оксанка, ну что ты! Это же просто случайность! — вмешалась Любовь.
— Случайность — это когда дождь внезапно начинается. А это было наплевательство. Данило, проводи их.
Оксанка взглянула на мужа. В её глазах смешались боль и твёрдость такой силы, что Данило понял: если он сейчас начнёт лепетать о семейных узах — он потеряет жену навсегда. Здесь и сейчас, в этом доме мечты.
Он подошёл к сестре:
— Светлана… тебе лучше уйти.
— Ты серьёзно?! Выгоняешь меня?! Родную сестру?! Из-за какой-то картины?!
