В первую секунду Оксана решила, что у неё помутилось в глазах. На диване, утопающем в мягком полумраке, который создавали лишь колеблющиеся отблески свечей, сидела пара. Анастасия, её младшая сестра, уютно устроилась в объятиях мужчины, склонив голову ему на плечо. Этим мужчиной оказался Тарас — её супруг.
На низком столике стояла почти опустевшая бутылка дорогого красного вина — именно такого, какое Тарас обычно приносил по особым поводам. Два бокала, остатки десерта и приглушённый свет создавали атмосферу интимности. Оксану охватило ощущение тошноты.
— Сюрприз… да? — её голос прозвучал сдержанно и холодно, словно чужой. Анастасия резко отпрянула от Тараса; лицо её побелело так сильно, что веснушки на носу стали напоминать тёмные пятна чернил.
— Оксана, я… — начала Анастасия, но слова застряли у неё в горле. Тарас медленно поднялся с дивана; выражение его лица было искажено чувством вины и растерянности. Он выглядел как ученик, застигнутый за проступком.
— Не утруждайся объяснениями, Анастасия, — произнесла Оксана имя сестры с такой горечью и презрением, что та вздрогнула.
— Теперь ясно, почему ты так настаивала на встрече ровно в шесть вечера. Боялась не успеть завершить вашу маленькую… идиллию?
В одно мгновение всё странное поведение Тараса за последние месяцы обрело смысл: поздние возвращения домой без объяснений, загадочные звонки с последующим уходом в другую комнату, командировки якобы совпадающие с поездками Анастасии по конференциям. Как она могла быть настолько слепа?
— Это не то… что ты себе представляешь… — начал Тарас и сделал шаг вперёд. Но Оксана вскинула руку и остановила его жестом.
— Правда? И как же мне это понимать, Тарас? Вы тут обсуждаете прогноз погоды? Или готовите сюрприз ко дню моего рождения? — её голос был пропитан язвительной насмешкой.
— И давно вы уже… «планируете»?
Анастасия поднялась с дивана и нервно поправила подол платья.
— Полгода… — прошептала она едва слышно и не осмелилась взглянуть сестре в глаза. — Оксана… я понимаю… это невозможно простить…
— Полгода… — повторила Оксана глухо и опустилась в кресло. — Значит… когда ты рыдала у меня на плече после развода… жаловалась на одиночество… Ты уже была с ним?
Тарас резко подошёл к бару и налил себе стакан:
