— У неё ведь есть собственное жильё! Отличная трёхкомнатная квартира, между прочим!
— Но она там одна, — вмешалась Галина. — А здесь рядом родные. Да и ту квартиру можно сдавать — лишний доход никому не повредит.
София не могла поверить своим ушам.
— То есть вы собираетесь жить у меня и при этом зарабатывать на своей квартире?
— А что в этом странного? — искренне удивился Андрей. — Всё логично. Мама будет получать деньги от аренды и сможет помогать нам.
— Андрей, — София пристально посмотрела мужу в глаза, — ты вообще слышишь, что говоришь? Это моя квартира. Моё наследство. Я пять лет ухаживала за бабушкой, когда она болела. А ты где был всё это время?
— Работал, — пробурчал он.
— Думаешь, я не работала? Я тоже ходила на работу! И каждый день навещала бабушку. Покупала лекарства за свой счёт, готовила ей еду, убирала и стирала. А ты за все эти годы пришёл к ней всего три раза!
— Ну и что? — вспылил Андрей. — Это же твоя бабушка была, не моя!
— Вот именно! И квартира теперь тоже моя!
Галина подошла к сыну и положила руку ему на плечо.
— Андрюшенька, я ведь предупреждала тебя: эта барышня думает только о себе. Жадная до последнего рубля! Квартиру получила и сразу показала своё настоящее лицо.
— Жадная? — София рассмеялась с горечью. — Это я жадная? Вы вломились ко мне домой, хотите тут поселиться и ещё свою квартиру сдавать… А жадной считаете меня?
— Не смей так разговаривать с моей матерью! — повысил голос Андрей.
— А ты не вздумай распоряжаться тем, что тебе не принадлежит!
На кухне воцарилась гнетущая тишина. София смотрела на мужа как на чужого человека. За четыре года брака он ни разу не поддержал её в спорах с матерью.
— Знаешь что, Андрей… — тихо произнесла она. — У тебя есть выбор: либо твоя мама уходит отсюда прямо сейчас, либо уходите вы оба. И больше сюда не возвращайтесь.
Андрей побледнел:
— Ты мне угрожаешь?
— Нет. Я устанавливаю правила в своём доме. В своей квартире.
Галина взвизгнула:
— Как ты смеешь! Андрюшенька, она тебя шантажирует!
София ответила спокойно:
— Я просто защищаю свои границы. То, что давно должна была сделать.
Она направилась в прихожую и распахнула входную дверь:
— Прошу вас.
Андрей стоял растерянный: взгляд метался между матерью и женой.
— София… может быть поговорим спокойно…
— Мы уже говорим спокойно. И я спокойно прошу твою мать покинуть мою квартиру.
Галина судорожно схватила сына за руку:
— Неужели ты позволишь этой выскочке так со мной обращаться?
Андрей наконец произнёс:
— Мама права… Ты перегибаешь палку, София…
София кивнула медленно; внутри что-то оборвалось… но вместе с этим пришло странное чувство облегчения: всё стало предельно ясно.
— Хорошо тогда… Уходите оба.
Он явно был ошеломлён:
— Что?.. Ты серьёзно?
Она кивнула снова:
— Ты сделал выбор сам. У вас пятнадцать минут на сборы вещей.
Андрей всплеснул руками:
— Ты с ума сошла?! Мы же муж и жена!
София поправила его холодно:
— Были мужем и женой… Завтра подаю документы на развод.
Он смотрел на неё недоверчиво:
— Из-за какой-то квартиры?!
Она покачала головой:
— Нет… Из-за отсутствия уважения ко мне как к человеку… Из-за того, что для тебя важнее мнение матери… Из-за того, что мои слова для тебя ничего не значат…
Галина попыталась пройти мимо неё в комнату:
― Я никуда отсюда не уйду! Это жильё моего сына!
София преградила ей путь телом:
― Нет… Если вы сами не выйдете – вызову полицию. Все документы о праве собственности у меня есть.
Она достала телефон из кармана и начала набирать номер службы 102.
― Подожди! ― Андрей схватил её за запястье ― Не надо полицию… Мы уйдём…
― Андрюшенька! ― возмутилась Галина сквозь зубы
― Мама… Пойдём… Потом разберёмся…
Свекровь метнула в Софию такой взгляд ненависти, что та невольно сделала шаг назад от неожиданности
― Ты ещё пожалеешь об этом… ― прошипела она сквозь зубы ― Андрюшенька!.. Не смей уходить!.. Это твой дом!!!
Но он уже выталкивал мать из квартиры
На пороге он обернулся к жене
― Давай поговорим завтра… когда все остынут…
― Разговор окончен… Жди повестку из суда…
Она закрыла дверь перед ними и повернула ключ дважды
Ноги подкосились – София опустилась вдоль стены прямо на пол
Слёзы подступили к горлу – но плакать она так и не смогла
Просто сидела в прихожей – глядя неподвижно перед собой
