Ганна, узнав, что дочь навещала Марту, устроила настоящий переполох. Она ворвалась в их квартиру ранним утром, когда Марта еще не успела переодеться из халата, и закатила бурную сцену.
— Ты что, заманиваешь девочку к себе? Хочешь выставить меня ведьмой? — визжала Ганна. — Я всё вижу! Думаешь, хитростью меня обойдёшь?
Олег поднялся с постели мрачный и раздражённый. Не говоря лишнего слова, он вывел мать за порог. Но неприятный осадок остался.
На работе Марта заметила: сосредоточиться стало труднее. Взгляды коллег стали настороженными — словно слухи уже пустили корни. Видимо, Ганна не ограничилась семейными стенами.
В бухгалтерии, где трудилась соседка Ганны, уже обсуждали: «Вот как — молодая жена не желает помочь бедной сестре мужа».
— Ну надо же… — усмехнулась Марта, уловив разговор краем уха. — Может, вам еще ключи вручить?
Коллеги переглянулись и притихли. Но ощущение липкой болтовни никуда не исчезло.
Тем вечером Марта решила пройтись пешком и не спешила домой. Она бродила по улицам города, разглядывая витрины и лица прохожих. И вдруг заметила старика на скамейке у парка: с гитарой в руках он негромко бренчал простую мелодию и хрипло напевал что-то своё. Его глаза были удивительно ясными — почти детскими.
— Девушка… — вдруг обратился он к ней. — У вас взгляд такой… будто птица в клетке сидит. Кто вас держит?
Марта остановилась и растерялась.
— Никто.
— А по глазам видно: держат… — пробормотал он и снова заиграл струны.
Она пошла дальше, но его слова прочно засели в голове.
Через неделю появился новый участник этой истории — Ульяна, двоюродная сестра Ганны. Маленькая сухопарая женщина с цепким взглядом пришла к Марте вечером, когда Олег задержался на работе.
— Девочка моя… — начала она мягко, присаживаясь на диван. — Ну зачем ты так упираешься? Я ведь постарше тебя да жизнь повидала… Семья ведь общее дело! У тебя квартира пустует – сдаёшь её зря… А моей Полине даже угла нету! Зачем тебе лишнее?
Марта ощутила подступающую тошноту.
— А вам зачем чужие квартиры считать? — холодно отозвалась она.
Ульяна ничуть не смутилась:
— Ты ещё молода – многого не понимаешь… Жизнь длинная штука… А для мужчины родня всегда важнее всего остального… Подумай сама: сегодня терпит твои капризы – а завтра устанет…
— Может быть, это ваша Ганна устала от собственных выдумок? — резко оборвала её Марта.
Ульяна поднялась с дивана и сухо улыбнулась:
— Ты крепкая… Но запомни: сильных всегда стараются сломать…
Дверь за ней захлопнулась глухо.
В тот вечер Марта долго сидела на кухне одна. Внутри поднималось что-то новое – это была уже не просто злость или обида… Это было чёткое осознание: дело вовсе не в квартире… Речь шла о контроле – о попытке подчинить её волю чужим правилам…
Наливая чай дрожащими руками и проливая его мимо чашки, она вдруг вспомнила фразу старика с гитарой: «Птица в клетке».
Когда Олег вернулся домой, он застал жену удивительно спокойной.
— Что ты такая тихая? – спросил он осторожно.
— Думаю… — ответила она прямо ему в глаза. — Если твоя мать продолжит давить на меня – я уйду.
Олег замер на месте.
— Марта…
— Нет, Олег. Я серьёзно говорю сейчас. Я ничего никому отдавать не собираюсь… И если однажды ты решишь стать на сторону своей матери – знай: я уйду сама. С вещами и документами… Квартира останется при мне…
Он долго молчал прежде чем едва заметно кивнуть головой. Но во взгляде его мелькнула тревога – та самая тревога, которую он пытался скрыть даже от себя самого.
