Следующие дни Наталья постепенно обживалась на даче. Она выбросила ненужные вещи, перестирала бельё, пропитавшееся запахом сырости. Готовила себе несложные ужины на небольшой газовой плите. По вечерам устраивалась с книгой на веранде, но сосредоточиться не удавалось — мысли всё время ускользали.
Несколько раз она пыталась поговорить с Ларисой по-настоящему, но та словно избегала встреч. Уходила рано утром, когда Наталья ещё спала, а возвращалась уже затемно. Один раз Наталья принесла пирог — специально испекла его для соседки — но Лариса поблагодарила через закрытую дверь и больше не появлялась.
— Что за странное поведение? — удивлялась Наталья. — Три года заботилась о чужом участке, а теперь даже говорить не хочет.
В субботу вечером Наталья допоздна возилась в огороде — решила посадить новые кусты малины. Уже стемнело, когда она закончила работу. Помыла руки из бочки, вытерла их старым полотенцем и направилась к дому. В этот момент заметила: у её забора со стороны участка Ларисы кто-то сидел.
Наталья остановилась и пригляделась внимательнее. Это была Лариса. Она устроилась на низенькой скамейке, которую явно принесла с собой, и смотрела сквозь щели в заборе на грядки. По её лицу текли слёзы — тихо и беззвучно; лишь плечи подрагивали от сдерживаемого плача.
Наталья застыла в нерешительности: подойти или оставить всё как есть? Но вид соседки был настолько горестным, что пройти мимо было невозможно.
— Лариса? — негромко окликнула она и подошла ближе.
Соседка вздрогнула, поспешно вытерла лицо руками и вскочила.
— Простите… Я не хотела мешать… Сейчас уйду…
— Подождите! — Наталья шагнула к забору ближе. — Что случилось? Почему вы плачете?
— Всё хорошо… Пустяки… — Лариса отвернулась в сторону. — Просто настроение такое…
— Лариса… — Наталья положила ладонь на доски забора. — Я ничего не понимаю… Вы ведь три года ухаживали за моим участком… А теперь сидите здесь одна и плачете… Скажите мне честно: я вам чем-то обязана?
— Нет… — соседка покачала головой. — Ничего вы мне не должны… Это я… — Она осеклась на полуслове, потом вдруг опустилась обратно на скамейку, будто ноги отказались держать её вес. — У меня была дочь…
У Натальи внутри всё оборвалось от этих слов. Она медленно обошла забор и присела рядом с Ларисой прямо на траву.
— Марта… — проговорила соседка ровным голосом, будто рассказывала чужую судьбу. — Семнадцать лет ей было… Такая красивая… умная… Мы жили вдвоём: муж ушёл ещё раньше, когда ей три годика исполнилось… Она для меня всем была…
Лариса замолчала и уставилась в темноту перед собой. Наталья даже дышать боялась нарушить эту тишину…
